http://diak-kuraev.livejournal.com/366659.html#cutid1
цитата:
А. КУРАЕВ: Я не имею отношения к власти. И у меня там нет таких собеседников, чтобы говорить, что им выгодно, что нет, сверяясь с их глазами. Я могу сказать так. Для меня дело не в приговоре, а в том, как он был вынесен. Даже если бы приговор был бы не 2 года, а 20 лет тюрьмы, но если бы он вынесен в результате серьезной дискуссии на правовых основаниях, при этом на суде была бы дана возможность быть услышанными разным представленным аргументированным точкам зрения, тогда мое уважение было бы к приговору, каким бы он ни был. Хоть наградить орденами, хоть 20 лет заключения. Но то, что я читал и слышал, в том числе в онлайн-трансляции с этого судебного процесса, вот не оставило у меня ощущения его качественности. Я, честно говоря, за то, чтобы этот судебный процесс длился бы много лет. При одном условии - если бы обвиняемые были бы при этом дома со своими детьми, а не страдали в КПЗ. Потому что мы, российское общество, упустили очень важный повод для серьезной общественной дискуссии. И теперь пробовать снова обсуждать эти вещи - дискуссия блокируется сразу. Этим приговором, тем, что здесь вокруг было. Вот это вот печально. А проблемные поля - они есть. Например, одно из них: может ли государственный суд в качестве одного из источника права, одного из источников своих решений использовать корпоративное право? Одной из корпораций, множество которых составляет общество. Такая практика есть в западном праве, где когда разбирается внутрицерковный конфликт, одна группа православных с другой группой православных не могут решить, кто является наследником таких-то долгов такого-то храма или имущества и т.д. В этом случае совершенно светский суд где-нибудь в США говорит: «Ну, давайте разберемся по вашим внутренним установлениям вашей корпорации, какие здесь правила регулирования такого рода ситуации». Это одно. Но когда речь идет о конфликте людей, которые не считают себя принадлежащими к одной религиозной группе? Вот здесь уже гораздо все сложнее становится. Т.е. одно дело, если бы это было, что студентки регентских курсов при Московской духовной семинарии устроили бы какое-то непотребство, их за это отчислили, они подали бы в суд, а суд бы сказал: «Да, по правилам распорядка духовных школ такое поведение не допустимо. И поэтому за поздний отбой они были отчислены. И академия имела право это сделать». Это нормально. А вот когда эти люди заявляют, что мы не члены православной церкви, вот может ли в этом случае суд апеллировать к внутренним установлениям, принятым в религиозной организации или какой-то другой. Здесь я бы не хотел, чтобы было какое-то табу: да или нет сейчас. Мне кажется, здесь есть над чем подумать. И подумать не одной головой одного судьи, а расслышать множество голосов и экспертов, и юристов, и просто людей, обычных людей. Второе проблемное поле, которое также не было проговорено, это вопрос о том… Смотрите, какие смешные были потерпевшие, да? Изрядная часть общественного негодования блогерского была направлена именно на потерпевших.
Е. РОДИНА: Там были формулировки, которые казались…
А. КУРАЕВ: И формулировки, и сами они не очень адекватные, да? Т.е. церковь как бы самоустранилась, и какая-то продавщица, какой-то охранник, очень странные люди. Одна говорит: «Я со счета сбилась», другой говорит: «Я ночей не спал», третий вообще говорит, что «сначала меня это не задело, а потом, когда я мне следователь объяснил, я понял, как глубоко я травмирован и полтора месяца теперь тоже спать не буду». Некие странности. А проблемы были вот в чем. Последние несколько столетий западная философия права развивалась на педалировании темы защиты прав отдельной личности. От различного давления. Прежде всего, и государственного, и общественного и т.д. Но вот сейчас стало понятно, и не только в нашей стране, что есть все-таки и другое измерение для правового осмысления. Это вопрос, когда человек очень кровно, очень тесно отождествляет себя с некоей субкультурой общностью: этнической, профессиональной или другой. И вот этой общности наносится оскорбление. Скажем, кто-нибудь кричит: «Спартаковцы свиньи». И вот спартаковский фанат, болельщик что он чувствует? «Меня оскорбили». Но про него лично не было написано в этой листовке, кричалке…
