1185 ответов в теме

[wasqa]

Eiger поправил

[Стас]

Spoiler

Привет ЯП.
"Моралфагов" и "ахтыжблять нахер так делать", прошу удалиться из темы. Мат присутствует.
Проснулся я сегодня, пришёл в себя, и от нехуй делать, так как остался дома, строчу сей псто.
Вчера были на свадьбе подруги моей девушки. О самой этой невесте: девушка из солидной семьи, хорошенькая, с бабосиками всё норм, работает на папу своего, мозгами не обделена, ну уж не ТП точно, знаю её уже как год где-то. О её избранном пару слов: звать Лёха, хороший паря , знаю его как пару месяцев, служил он в десантуре, башка на плечах есть, работает на заводе, токарь 99 уровня (судя по отзывам коллег, которые были тоже на свадьбе) на работе ценят очень. Вот ток ноги одной нет у Лёхи, точнее её нижней части, от колена. Кресла на дух не переносит. В протезе ходит. Он неохотно рассказывает о том почему её нет. Да я особо не интересовался, неудобно как то было. Но мне рассказали, что был он после армейки в зимнем походе в горах, и какие то долбоёбы неопытные решили что через озерцо сократят. Так увидев картину как они там бултыхаются на лыжал, тут же кинулся спасать, сбросив с себя всю экипу и почти раздевшись, в итоге вытащил всех. Отогрели их всё норм, а у Лёхи нога совсем плохая, отморозил к хуям. Наблюдался потом в больничке но сказали резать на хуй.
Ну так вернемся в наши дни. С утра пока ехали по всяким загсам хуягсам, ехал в лимузине и там был народ, среди которых немало подружек невесты. Среди них были ТП, куча надувных губ и загорелых щщей. Ну оно понятно, девочка из богатой семьи, подружки тоже из избалованных. Пока ехали, одна курица начала кудахтать, что мол я на самом деле типа за них не оч то и рада. Ну вот мол нашла бы она себе нормально мужика, а не этого инвалида, хули он дать ей может. Меня чёт эт задело так, я грю, слышь ты, надувная пизда, ты меньше языком тут шлёпай. Тут за эту ТП вступился её ёбарь кавалер Никита. Блять, огромный, как мать его Эверест, с телом Конана Варвара, который типа неибаться качек, оказывается. Даже на свадьбу с гейнером приперся ))) ну я утих маленько.
Ну да к сути дела. Уже под конец всего мероприятия, сидя в ресторане, за одним столиком с этими ТП, заебался выслушивать про то как они пытались её отговорить, мол нахуя он ей сдался, вон типа у меня в зале столько красавчиков ходит, с любым бы познакомила, а то этот токарь блять, да ещё без ноги, а та такая дура, ни в какую, вот люблю его и всё. Тут я уже наебенился пьяненький и немного и ахуевший возмущённый от их, кудахтанья, беру сгребаю с тарелки в левую ладонь остатки оливье, а в правую схватил фаршированный перец и с криками за ВДВ (сам не знаю почему, пьяный был хуле), ебеню салатом в лицо ей, и докидываю туда же перцем, в качестве контрольного. С чувством выполненного долга я поднимаю руки вверх, как будто победил в схватке. С облегчением сажусь на стул и ловлю на себя кучу взглядов гостей. Эта ТП кричит Никитаааа !!! и тут сбоку мне хорошо прилетает так, что я даже вырубился. Тут же прихожу в себя и вижу любимую перед собой и толпу которая сдерживает Никиту и его друзей.
Товарищи ЯПовцы, лежать в полуобмораке держа лёд на носу и видеть как ТП выгребают горох и яйца из волос-бесценно. Далее травмпункт, лёгкое сотрясение, сломанный нос.
Сижу я значит ща дома и хуярю сей псто.
С утра уже позвонила невеста спрашивала как я с какого хуя я так себя повёл. Ну я рассказал ей кто её подруги и суть дела. Она молчала, а потом сказала,спасибо, поправляйся. И вот минут 10 назад и жених позвонил, и сказала, ну как ты брат, я говорю да нормально, жить буду)) он уже в конце разговора говорит, мне Ольга ( невеста его) рассказала что по чём там произошло) всё правильно сделал, сам их терпеть не могу) ты это, забегай как мы приедем из отпуска, выпьем , посидим, и да, за ВДВ это было мощно, вспоминаем и ржём.

Не знаю, нахватаю ща шпал, наверное, типа скажите вот Барни быдло сраное. Ну я хз, да немного стыдновато сейчас за своё пьяное поведение, но слушать её кукареканье и обсирание счастливой пары и ахуенного паренька я больше не мог. Ударить девушку, ну как то не комильфо ( прости Валера С), а вот салатом это вроде как и не ударил )). ТП уже с утра моей звонила, говорила пусть я извинюсь и оплачу химчистку платьев. Я сказал что передай ей, что на хуй, это вон туда. Короче говоря, я сходил на свадьбу.

Всем бобра и всех с собакочетвергом.

[Стас]

[Стас]

Spoiler

Сегодня слышал одну даму в манто из искусственного леопарда Гоши:-Ах, ах, я провела в очереди в Сбербанк двадцать минут! Ах, ах, они там не ценят чужого времени! Ах, ах, это унизительно!
Смотрел я на нее тяжелым взглядом и думал, что вы знаете об унижении, женщина?
После колоноскопии мне уже ничего не страшно. Я испытал все круги ада, тварь! Тебе ли говорить об унижении?
Да ладно колоноскопия! Там хотя бы были какие-то мудрые врачи без пола и гендерной окраски.
Но однажды меня госпитализировали в больницу с болью в животе. Боли были сильные такие, что меня привезли на скорой помощи два богатырски сложенных санитара и одна не менее богатырски сложенная врач.
Привезли и сдали в приемный покой. И когда меня бледного и испуганного, желающего скорой, но легкой смерти, внесли туда, то я сразу исцелился. Форменным образом. Встал и пошел. Как боженька в макушку чмокнул. Как ангелочек голыми пяточками по сердцу пробежал.
На меня смотрела такая девушка-врач, что я сразу забыл о боли, о животе и о том, что минуту назад хотел упокоиться во имя отца, сына и дочери.
Я не знаю, зачем таких берут в мединститут. Ее надо не людей лечить, а в патологоанатомы. У нее все трупы встанут ако Лазари и пойдут по домам, возвращать оставленное родственникам наследство.
Короче, она был очень красивая, эта врач. Мой внутренний кобелятор поднялся на отметку :"фас!". И я стал необычайно милым, мой взгляд приобрел характерную поволоку, а речь стала тиха и уверенна. Я стал шутить, она стала улыбаться.
Пока она писала что-то, мерила мне давление, температуру, пульс и все такое, я источал тестостерон так, что у всех кошек на районе началась течка.
Но тут произошло непредвиденное.
-Спустите штаны и нагнитесь, пожалуйста- сказал она
-Что?...- недоуменно спросил я.
-Штаны. Вам надо их спустить и нагнуться.
-З-з-зачем?- я начал заикаться.
Я ничего не понял. Как это? Это вы, милая моя, должны спустить штаны и нагнуться. Вы! Зачем вы читаете мой текст? Это моя роль в пьесе, не ваша!
-Как вы сказали?- глупо улыбнулся я.
-Мазок. Мне надо взять у вас мазок.
Мир обрушился. Тестостерон кончился. Кошки разбежались. Я был убит и опиздошен.
Не буду рассказывать о том, как это произошло. Мне больно об этом говорить и хочется плакать.
Представьте, самая красивая врач, которую вы когда-либо видели, берет у вас мазок из жопы. А вы стоит перед ней без трусов, беззащитный и смешной. Абсолютный сюрреализм, граничащий с извращениями. Это тот самый случай, когда мне, абсолютно гетеросексуальному человеку, хотелось бы, чтобы вместо нее был врач мужик. Мужик! О, боги! Зачем я это говорю?!
Одним словом, из кабинета я вышел поникшим и больным. Несчастнее меня не было людей на свете вообще ни хуя. Больше вселенной было горе мое.
Вот. Это было самое страшное унижение. Похлеще чем все это наигранное ролевое рабство в порнухе.
Что вы знаете об унижении? Сбербанк двадцать минут в очереди продержал? Тьфу тебе в морду! Иди, и никому никогда не говори. что тебя унизили. Ты ни хуя об этом не знаешь!

[Стас]

Сейчас уже трудно вспомнить, в связи с чем вдруг у нашей маленькой, но гордой фирмы случилась острая потребность в переводчике. Кажется, мы собирались выходить на международный уровень, и для этого наших объединенных знаний английского, немецкого и трех слов по-арабски не хватало.
В один прекрасный день наш начальник Виктор Сергеевич Шаповалов, лучась достоинством и хорошим одеколоном, занял свою позицию за столом и оповестил коллектив:
- Я нашел переводчика. С понедельника он приступает. Носитель языка.
Виктор Сергеевич так и сказал – «носитель языка» и обвел коллектив таким взглядом, что мы все тут же ясно представили себе сияющий образ, призванный нести язык в нашу необразованную массу.

- Молодой? – быстро спросила секретарша Мадлена Иосифовна, считавшая пацанами всех мужчин моложе пятидесяти.
- Лет тридцать с чем-то… кажется…, - засомневался Виктор Сергеевич, - Я, честно говоря, в агентстве резюме только на английском видел…
- Интересный? – это подошла моя очередь задавать вопросы.
- Не-не знаю… Фотографии там не было. Но иностранец. Звать Эммануэлем.
Конечно, «иностранец» затмил все потенциальные возрастные и физические недостатки нашего будущего переводчика. Мы покидали на пол многолетние бумаги, скопившиеся в углу на ничейном столе, отобрали у водителя Валеры стул на колесиках, составили из всего этого вполне приличное рабочее место и по случаю предстоящего знакомства украсили его сломанным компьютером. И стали ждать нашего носителя языка.

Носитель явился ровно в понедельник, но с опозданием на полтора часа.
- Наверное, заблудился, - пожал плечами начальник в ответ на осуждающе поджатые губы Мадлены Иосифовны, - В первый раз все-таки…
- В первый раз мог бы прийти и с вечера. Ведь…
Договорить Мадлена Иосифовна не успела. В дверь позвонили, завхоз побежал открывать, и перед нами предстал наш новый коллега. 
Из-под Валеры, временно оккупировавшего чужое рабочее место, самопроизвольно выехал стул. У Мадлены Иосифовны парик съехал на левый глаз. У меня завис компьютер и опрокинулась мусорная корзина. Завхоз стоял за плечом переводчика и смотрел поочередно то на нас, словно призывая на помощь, то на него, вытягивая шею и норовя заглянуть прямо в лицо.
Нет, новый сотрудник не был уродом. Он был просто нелеп, насколько только может быть нелепа неумелая карикатура. У него была большая и совершенно круглая, как тыква, голова, украшенная двумя огромными ушами. Казалось, что он вот-вот ими взмахнет и взлетит. Все остальное напоминало привязанный к тыкве пучок макарон. Макароны колыхались, то и дело путались между собой, поэтому при попытке посчитать количество рук и ног носителя языка у меня лично получились пугающие результаты. Кроме того, носитель оказался негром.

- Здрассссь…, - просипел Виктор Сергеевич, проседая вместе со своим креслом куда-то вниз, - Хау ду ю ду…
- Йес, ай хау, - уверенно согласился переводчик и дружелюбно уставился на начальника в ожидании продолжения беседы. Его глаза сияли, как два фарфоровых блюдца с коричневыми вишнями посередине.
- Эммануэль? – Виктор Сергеевич забегал глазами по лицам своих подчиненных, проверяя, действительно ли мы видим то же самое, что и он, или оно ему просто померещилось..
- Да, да! – обрадовалась тыква, - Я еще может быть называться просто Маню…
И тут он улыбнулся. Уши его сначала разъехались, потом объединились где-то на затылке, и с этой секунды Эммануэль для нас раз и навсегда стал Манюней. Мы погибли. Эммануэль прочно обосновался за своим столом в углу и стал, как ни странно, украшением нашего офиса.

Обычно люди, приходившие по делам к нам в квартиру, первым делом видели Виктора Сергеевича. Он сидел за своим столом-постаментом с видом вершителя судеб, благородная седина отбрасывала блики на полировку. Виктор Сергеевич был воплощением здравого смысла, делового подхода и хорошего вкуса. Неподалеку размещалась Мадлена Иосифовна, при виде которой хотелось тут же, не сходя с места, соврать, что дневник забыт дома. Завхоз сидел у противоположной стены, заваленный кипами документов, и олицетворял собой неимоверную занятость и отрешенность от всего сущего. После всего этого респектабельного благолепия взгляд останавливался на Манюне, и лицо посетителя светлело. Мы уже знали – если гость начинает счастливо и растерянно улыбаться и оттягивать вниз галстучный узел – значит, он увидел Манюню, и можно переходить к разговору о делах.

Манюня одним своим присутствием снимал напряжение и натянутость отношений. Если бы существовал прибор для измерения человеческого обаяния, возле нашего чернокожего переводчика его бы зашкаливало. При виде Манюни хотелось улыбаться и думать, что все на свете ерунда. Стоило ему участливо спросить:
- Валера, ты не очень ушибнулся? – и Валера, вешавший картину на стену и только что сломавший руку, упав со стула, который из-под него нечаянно выбил Манюня, мужественно улыбался и отвечал:
- Да не, что ты! Не бери в голову…
Обрадованный Манюня согласно кивал и одобрительно хлопал Валеру по сломанной руке…
С сокрушительным Манюниным обаянием могло соревноваться лишь его стремление оказывать всем различные услуги.

Стоило Мадлене Иосифовне изъявить желание откушать чаю, Манюня с чайником был уже тут как тут и лил кипяток, не озаботившись, успела ли Мадлена Иосифовна подставить под него чашку.
Если завхозу требовалось приобрести дверную ручку взамен сломанной, Манюня первым вызывался сбегать в магазин и возвращался через час с пятью амбарными замками разных модификаций.
- Я не зналь, кто лучше будет подхождаться…
Именно благодаря Манюне мы разжились огромным количеством одноразовых зажигалок, купленных им на все деньги, выданные на приобретение огнетушителя.
В те дни, когда Манюня помогал Валере мыть служебную машину или менять на ней колесо, Виктор Сергеевич предусмотрительно ездил домой на метро.
- Я не суеверный, - твердил начальник с кривой фальшивой улыбкой, дрожащими пальцами застегивая пальто, - Но лучше уж подальше от греха…

При этом Манюня был так искренен в своих порывах, лицо его сияло таким дружелюбием, что отказать ему в праве принести кому-либо пользу было бы бесчеловечно.

Переводчиком он тоже старался быть. Но это у него получалось хуже, чем заваривание чая и приобретение дверных ручек. Манюня неплохо болтал по-русски, по-английски и по-французски, но при трансформации одного языка в другой у него получались иной раз совершенно неожиданные вещи.

После того, как Виктор Сергеевич, не глядя, подписал и представил на конкурс переведенный Манюней строительный проект, в котором фигурировали «раздевание стен» и «говенная вода» («Скотина, - бушевал начальник, - Вот, значит, зачем он меня спрашивал, что такое «фекалии»!!!»), - после этого Манюню перевели в бухгалтерию. Но с цифрами у него дело обстояло немногим лучше, чем со словами. Уже через неделю он потерял полный комплект квартальной бухгалтерской отчетности и аудиторское заключение, которое стоило нам немалых денег.
- Я только на минуту отвернулся, - рыдал главный бухгалтер, - А он уже…
Всем коллективом во главе с Виктором Сергеевичем мы перебрали по огрызку содержимое мусорного бункера во дворе в надежде, что Манюня просто по-людски выбросил документы, перепутав их с оберточной бумагой от пончиков. Но безрезультатно.
В тот же день начальник и главбух, выпив в тяжелом молчании полбутылки коньяка, поставили вопрос ребром:
- Что будем делать с этим… братом по разуму? – спросил Виктор Сергеевич.
- Уволить, - решительно предложил главбух, сторонник кардинальных мер.
- Уволить? – и они оба повернулись в сторону Манюни.
Брат по разуму, миролюбиво что-то насвистывая, копался во внутренностях катушечного магнитофона, найденного им в мусорном бункере и притащенного в офис в надежде починить.
- Уво-о-о-олить… - задумчиво протянул начальник.
Магнитофон всхрапнул, заскрежетал и задымился. Манюня поднял на начальников глаза, шевельнул ушами и растянул свой большой рот в улыбку, ослепительную, как снега Килиманджаро и убойную, как электрический стул.
- Я его починяль! Работает!
Стало ясно, что Манюню не уволят ни-ког-да.

Так он и остался у нас на должности переводчика, и из-за этого нам даже пришлось отложить выход на международный уровень. И очень скоро у Манюни обнаружился еще один талант – удивлять. Не проходило и недели, чтобы он не выдал нам какой-нибудь очередной сюрприз. Мы ловили себя на мысли, что спешим на работу только для того, чтобы узнать, чем же нас порадует брат по разуму в очередной раз.

Впервые мы удивились, узнав, что Манюня легко и почти без акцента произносит слово «патологоанатом». Во второй раз мы удивились еще больше, узнав, что это слово обозначает изначальную Манюнину профессию.
- Мань, - спросил прямолинейный Валера, - А чего ты к себе в Бенин не едешь? Там небось патологоанатомы нужны. Деньгу бы зарабатывал…
Тут мы удивились в третий раз, узнав из беспорядочного Манюниного ответа, что у него в Бенине имеется три дети, с которыми он в разводе, и что его там ждет ужасный «элемент», который надо расплачивать, а не хочется.
- Бля-я-а-а…, - прошептал Валера, отъезжая в сторону, - Да он еще и в розыске!!!

Узнав, что беглый алиментщик женат вторым браком на русской женщине, мы было решили, что сюрпризы на этом закончились. Мы ошибочно полагали, что сильнее удивить нас уже нельзя.
- Женатый Манюня, - многозначительно изрек наш начальник, разглядывая на свет чай, заваренный Манюней в немытом стакане из-под кефира, - Это то же самое, что женатый Буратино.

Но основное потрясение было еще впереди. Оно явилось к нам в виде великолепной женщины лет сорока, без предупреждения и без звонка в дверь, которая, на нашу беду, оказалась почему-то незапертой.

Женщина вошла в комнату, заполнив ее запахом дорогих духов, и остановилась посередине, оценивающе разглядывая нас всех по очереди. Она была из разряда «в горящую избу» и «коня на скаку», но в сильно отшлифованном варианте. Ее рослую фигуру окутывала серебристая шуба, пушистая, как облако, в ушах скромно поблескивал автомобиль, сконцентрированный в несколько прозрачных камешков. Цвет лица наводил на мысли о самоубийстве от зависти. В общем, в соответствии со вкусами и неформальной лексикой нашего начальника, - «шикарная баба». Завхоз в полупоклоне уже тащил к ней кресло, а она продолжала нас рассматривать, явно выбирая главного.

- Здравствуйте, - обозначил себя Виктор Сергеевич, суетливо заулыбался и задвигал руками, как это случалось с ним всегда при виде красивых женщин, от которых исходила ощутимая опасность – стоматологов, паспортисток ЖЭКа и школьных учителей младшего сына.
- Здравствуйте, - ответила женщина, не отвечая на его улыбку, - Здесь работает Эммануэль…?, - и она играючи произнесла Манюнину зубодробительную фамилию.
- Д-да… то есть… сейчас его нет, но он… в общем, здесь, только…
Женщина окинула Виктора Сергеевича холодным взглядом и решительно оборвала его признания:
- Меня зовут Ирина Игоревна. Я его жена.
Это могло бы быть великолепным финалом для любой драмы – посередине роскошная разгневанная главная героиня, вокруг – потрясенные второстепенные герои. Судя по их лицам, это был самый подходящий момент для того, чтобы обрушить потолок и опустить занавес. Но потолок не рухнул, и занавес не опустился. Драма была еще впереди.
Не обратив внимания на выражение лица Виктора Сергеевича (а зря, - на него стоило посмотреть!), Ирина Игоревна сделала несколько шагов в сторону прихожей и крикнула куда-то в коридор:
- Ну где ты там? Заходи!
Виктор Сергеевич, готовый ко всему, уцепился обеими руками за край стола. Только это мало помогло.
Рядом с Ириной Игоревной возникла другая женщина – помоложе, пониже ростом и попроще шубой, но тоже из тех, кому оглядываются вслед.
- Проходи, садись, - распорядилась старшая и вновь повернулась к Виктору Сергеевичу, - А это Ольга. Любовница.
- Э…, - скрипнул Виктор Сергеевич и обратил беспомощный взор на Мадлену Иосифовну. Но секретарша, ставшая вдруг похожей на обкурившуюся черепаху Тортиллу, смотрела ушибленным взглядом из-под панциря-парика на обеих дам и молчала. Впервые ее универсальный жизненный опыт оказался бесполезен.

В прихожей послышалась какая-то возня. Это вернулся Манюня, два часа назад откомандированный за пиццей для коллектива. Обеими руками он прижимал к груди огромный пакет с бубликами и вертелся, пытаясь прикрыть за собой дверь ногой.

- Мы бы хотели, если можно, поговорить с вашим главным бухгалтером, - продолжала Ирина Игоревна, игнорируя произведенный ею фурор.
Услышав ее голос, Манюня в прихожей замер, съежился и не вышел, а буквально просочился назад в коридор.
- А что… В чем, собственно…
- Видите ли, меня очень интересует, какая точно у него зарплата…
Любовница Ольга согласно кивала, показывая, что ее это тоже очень интересует.
- Ну-у… Я не знаю… Я не имею права…, - Виктор Сергеевич перевел взгляд с бесполезной Мадлены Иосифовны на завхоза, - Сан Саныч, сходите, пожалуйста, посмотрите, на месте ли бухгалтер…
Начальник подумал и добавил очень многозначительно:
- И если на месте, пригласите его сюда.
Завхоз, поняв мысль руководства с полуслова, взял под козырек и, пригибаясь и петляя, как под обстрелом, помчался во вторую часть нашего офиса, отделенную от нас полукилометром коридора.
Там уже стоял бледный главбух и торопливо отвинчивал с двери табличку «Бухгалтерия». Управившись с этим делом, он зачем-то потер рукавом дырки от шурупов, воровато оглянулся, пропустил вперед Сан Саныча, шмыгнул следом и запер дверь изнутри.
В углу, испуганно сверкая белками глаз, сидел Манюня и ел бублик.

Тем временем в штабной квартире продолжался очень неприятный разговор. Выяснилось, что Манюня, беспардонно злоупотребляя своей феноменальной улыбкой, одолжил у любовницы крупную сумму денег и забыл вернуть. Ольга, решив, что любовь – любовью, но денежки таки врозь, после длительных и безрезультатных попыток получить долг непосредственно с Манюни, в отчаянии обратилась напрямую к его жене. Для жены оказалось огромным сюрпризом (вот он, Манюнин талант удивлять!), что ее супруг свободно умеет оперировать такими суммами. Естественно, в чутком женском сердце Ирины Игоревны зародилось подозрение, что он от нее утаивает еще что-то помимо любовницы. «Что-то» по ее предположению было частью зарплаты. Когда она назвала сумму Манюниного дохода, декларируемую им в семейном бюджете, Виктор Сергеевич по-человечески оскорбился:
- Вот гад! Что я, изверг?! Да я уборщице больше плачу!
- Вот мы и хотим знать – сколько он на самом деле получает.
- И вернуть свои деньги, - добавила Ольга.
- Хорошо, я обязательно с ним поговорю…
- С ним бесполезно говорить, - со знанием дела заявила Ирина Игоревна, - Пусть он сегодня же вернет ей деньги и напишет на меня доверенность на получение его зарплаты.
- Но… Его же нет. Его послали… по делам…
- Мы подождем, - хором заявили женщины.

Ситуация начала становиться угрожающей. Манюнины женщины удобно расположились в креслах и завели между собой светскую беседу, время от времени вовлекая в нее Виктора Сергеевича. Виктор Сергеевич мобилизовал все свое обаяние, чтобы вытурить незваных гостий из офиса, но до Манюни ему было далеко, и гостьи уходить не собирались. В промежутках между приступами обаяния Виктор Сергеевич, кривя рот и дергаясь глазом отправлял подчиненных на поиски мифического главного бухгалтера. 
Первой канула Мадлена Иосифовна, которая для поисков главбуха зачем-то переобулась в сапоги, надела пальто и взяла сумку. Потом послали меня. На условный стук мне открыли дверь, втащили в полутемную квартиру и заткнули рот бубликом. В бухгалтерии царила полная идиллия. Главбух с завхозом в каком-то полусне играли в морской бой, Манюня подглядывал поочередно в их бумажки и давал обоим советы. Игроки вяло и неубедительно грозились его убить. Последним, уже около девяти часов вечера, в бухгалтерию приехал на стуле Валера и сходу замахнулся на Манюню кулаком:
- Из-за тебя, кобелина, домой опять за полночь приеду…
Но быстро остыл и съел оставшиеся бублики.

Тем временем Виктор Сергеевич держал оборону в одиночку. Он споил дамам все безалкогольные напитки, какие нашлись в офисе, скормил им весь запас представительских конфет и пригласил в ресторан на «когда-нибудь». Дамы кокетничали, любезничали, откровенничали, но уходить категорически не хотели. И Виктор Сергеевич, у которого разыгралась язва и подскочило давление, начал сдаваться. 
Сначала он сдал Ирине Игоревне сумму Манюниной зарплаты. Ирина Игоревна была приятно удивлена:
- Вот ведь сволочь…
- Это, конечно, замечательно, - сухо отозвалась Ольга, - Но как быть со мной?
Виктор Сергеевич посмотрел на ее красивое лицо, посмотрел на красивое лицо Ирины Игоревны, посмотрел на часы, вспомнил несуразную черную физиономию Манюни и красочно представил себе, как его кулак впечатывается в эту физиономию аккурат между белыми сияющими блюдцами. Порадовав свое сердце этой картиной, наш начальник открыл сейф и вытащил собственную заначку…

Сдружившихся женщин он провожал с почестями, которые не снились и королеве. Возле лифта он долго с ними расшаркивался, выбивая искры из кафеля и напоминая бьющего копытом коня. Предлагал обеим захаживать и звонить, если с Манюней опять возникнут какие-то проблемы. Дамы обещали.
Едва за ними закрылись двери лифта, Виктор Сергеевич побагровел, развернулся на каблуках и буйволиной поступью кинулся в бухгалтерию.
- Где он? – громыхал он, и коридор вторил шорохом падающей штукатурки, - Где этот хренов Маугли?!!!
Ворвавшись в квартиру, начальник воздушной волной снес на пол листочки с морским боем и схватил Манюню за воротник.
- Ты… ты… Скотина!!! Развел бордель! Я… тебя… меня…завтра же… чтоб духу твоего…
Некоторое время Манюня болтался в руке Виктора Сергеевича молча, потом вдруг улыбнулся и спросил:
- Можно я чуть-чуть буду жить в офис? Иришка скандалиться будет…
Начальник выронил Манюню, упал на стул и потянул с себя галстук.
- Только чтоб баб здесь не было…

 

[Стас]

Иду я вчера по своим важным делам, никого не трогаю и загадочно улыбаюсь окружающему миру. Мимоходом обгоняю молодую мамочку с ребенком и независимо шкандыбаю дальше. Вдруг слышу шум за спиной. За мною, семеня и топая ногами "бежит" малыш, а за ним его мамочка и тоже старательно притопывая, сюсюкает: "Догоню, догоню дядю, догоню, догоню." Малыш смеется, совочком размахивает, лопочет что-то и если бы не его возраст, то я бы мог подумать, что матерное. Но я не испугался, нет. Я прикинул в уме ширину своего шага, понял, что они меня не догонят и спокойно ушел по английски.

Сегодня направляясь по не менее важным делам, увидел эту же девушку, но уже без ребенка. Вспомнил я вчерашнее, затопал ногами, замахал руками (у меня совочка не было) и тоже орать начал: "Догоню, догоню тётю, догоню, догоню." Дамочка обернулась, взвизгнула и как почесала куда-то в сторону опорного пункта, только пятки замелькали. Ну и что, что я небрит был - можно подумать она каждый день ноги бреет, ну и что, что берцы грязные - я же не в театр собрался, а в магазин за пивом. Почему это им можно догонять-догонять дядю, а мне тетю догонять-догонять нельзя? Где же наше хваленое равноправие и социальное равенство, гарантированные конституцией? Хоть и мог девку догнать, но не стал, во-первых, я гордый, а во-вторых - ну её... черт её знает, что у неё на уме. Ненормальная, наверно, какая-то.

 

[Dimitry]

Всё новое - хорошо забытое старое.... )))

 

 

(с) взято из ru_cats в жж и вот отсюда http://eilin-o-conno...313.html#cutid1

Первая часть Марлезонского балета.

Уважаемые рукэтовцы, я к вам за советом.

Есть кот. В коте десять килограммов.
Есть кровать. У кровати высокая мягкая спинка шириной 10-15 сантиметров.
И есть хозяева кота, которые спят на этой кровати.

Ночью кот запрыгивает на спинку кровати и ходит по ней. У кота ночной променад. Но поскольку кот в прошлой жизни был коровой и некоторые особенности перенес в нынешнюю инкарнацию, на четвертой-пятой ходке он теряет равновесие и шмякается вниз.
Если мне везет, кот падает рядом. Если не везет, на мою голову приземляются десять килограммов кота, причем почему-то всегда задницей.

Вопрос: как отучить кота от этой привычки?

Были перепробованы:
- липкие ленты, разложенные на спинке кровати. (В итоге полночи отдирали их от ополоумевшего кота, чуть без скальпа его не оставили).
- нелюбимый котом аромат иланг-иланга. (Кот наплевал на то, что аромат у него нелюбимый).
- мандариновая кожура в больших количествах (Кот брезгливо посшибал шкурки мне на голову, в процессе упал за ними сам).

Что еще можно сделать? С брызгалкой под подушкой я уже спала. Кот удирает, затем возвращается.

Фото кота для осознания масштабов проблемы прилагается:





Вторая часть Марлезонского балета.

Два дня назад я запостила в сообществе крик души: http://ru-cats.livej...m/19218540.html
Получила много отзывов. Два пошли в дело сразу же.
Как обещала, отчитываюсь.

Я люблю простые и легко реализуемые идеи. Поэтому предложения прибить полочку к кровати, к коту, к своей голове, чтобы ему было удобно на нее падать, были отложены на потом.

Для начала я взяла у ребенка шесть воздушных шариков, надула и зажала пимпочками между стеной и кроватью. Получилось очень красиво. Мы с мужем полюбовались на них и легли спать.

В середине ночи грохнул выстрел. Спросонья я решила, что муж застрелил кота (хотя единственное оружие в нашем доме - это водяной пистолет). Когда включили свет, кот сидел на полу в окружении ошметков синего шарика и недовольно щурился. Ему дали пинка, сдвинули шарики и снова легли спать. Это была наша стратегическая ошибка, доказывающая, как мало мы знаем о котах.

Второй и третий шарики он взорвал минут через двадцать и ускакал, издевательски хохоча. Муж настойчиво попросил меня все убрать и закончить на сегодня с экспериментами. Пока я прятала шарики в шкаф, кот подкрался к самому большому и стукнул по нему лапой.

В чистом итоге: минус четыре шарика, минус два часа сна, минус восемь метров нервных волокон на двоих взрослых. Плюс развлечение коту.

Тогда в дело пошел запасной вариант. Вся спинка кровати была проложена фольгой в несколько слоев, чтобы шуршало громче. Я заверила мужа, что теперь он может спать спокойно: на фольгу кот точно не сунется - побоится.

В общем, почти так и случилось. Кот пришел через пару часов, когда мы заснули. Прыгнул со шкафа на фольгу. Фольга зашуршала, кот страшно перепугался, взвился в воздух и упал на мужа.

В чистом итоге: минус десять метров фольги, минус сорок капель пустырника на двоих взрослых. Плюс развлечение коту.

Вот так он смотрел на нас утром, пока мы пытались приготовить завтрак трясущимися руками.



Завтра попробую с полочкой.

Третья часть Марлезонского балета.
После того, как фольга и шарики не сработали, я стала думать в другую сторону: как не пускать кота по ночам в спальню.

Первым был использован отпугиватель котов. К сожалению, кот не понял, что это отпугиватель. Зато понял муж, который морщился, принюхивался и в конце концов попросил проветрить комнату. Так что у меня теперь есть отпугиватель мужей, кому нужно -- могу отдать.

Примерно такой же глупостью оказался тазик с водой. Мы поставили его с тем расчетом, что кот будет плескаться и забудет про кровать (он любит воду).
Расчет оправдался наполовину: кот плескался, но про кровать не забыл. Ночью он прискакал к нам, тряся мокрыми лапами. Мне спросонья показалось, что их у него двадцать две. Десятью он наступил мне на лицо, остальными пробежался по одеялу и простыне. Напоследок звонко поцеловал мужа в нос, ткнувшись в него мокрой мордой, с которой капала вода.

После этого муж сказал, что черт с ним, с интерьером, он согласен на полочку.

Принес вечером лакированную доску с бортиком, возился два часа, ругал безвинную кровать и, наконец, присобачил. Я хотела сказать, что пусть лучше на нас падает кот, чем эта фиговина (из-под нее живым бы никто не вылез). Но посмотрела на лицо мужа и решила промолчать. Ладно, думаю, одну ночь поспим -- а потом я ее сниму от греха.

Вдобавок перед сном прибежал ребенок и набросал на нее свои игрушки. Я махнула рукой и не стала ругаться, потому что размышляла, кто из родственников будет растить ребенка, если нас погребет под полочкой.

(Надо сказать, что волновалась я зря: как выяснилось, муж приколотил ее на совесть).

Ночью на полку пришел кот. Вальяжно прогулялся до середины полочки и тронул лапой одну из игрушек.
Это оказался интерактивный хомяк "жу-жу петс".

От прикосновения кошачьей лапы хомяк включился. Призывно воскликнул: "Абузююююю-зы!" и побежал на кота, светясь любовью.

Я бы с радостью рассказала о том, что было дальше. Но врать не стану: мы этого не видели. И вообще кота до утра больше не видели. Хомяк добежал до края полочки и самоубился, как лемминг, прыгнув со скалы в тазик с водой.

Результат: полочку мы сняли.
На спинке кровати теперь сидит сторожевой хомяк.
Кот в комнату не заходит. А если ему случается увидеть хомяка в приоткрытую дверь, он раздувается до размеров манула и в ужасе отступает.

(с) взято из ru_cats в жж и вот отсюда http://eilin-o-conno...313.html#cutid1

[ivo]

Погулял.

Выбрался с семейством на Кипр. Классно было все - море, апартаменты, фрукты, мороженое... Но в какой-то момент я решил, что нужно испытать нечто неведомое, а именно - погулять одному, без жены и детей. И вот когда, накупавшись в первой половине дня, после обеда в самое пекло все пошли на тихий час, я (естественно, обозначившись у жены) поехал на прокатной тачке "гулять". Отъехал от деревни, начались горы, они становились все выше, растительности почти не осталось, и вдруг - очень красивый оазис. Я подъехал ближе. Оказалось, там у подножия горы расположен монастырь, а на самом верху - воинская часть (рядом граница с зоной турецкой оккупации). После посещения монастыря, где не было ни души, я решил погулять вокруг. И такая там оказалась красивая оливковая роща, что просто слов нет. Тишина (если не считать периодических дикий воплей хриплыми голосами с пограничной вышки, видимо по-гречески), жара, оливковые деревья, ручей в зарослях бамбука... Я бродил там не знаю сколько, после питерской дождливой серости все было так ярко, тепло и красиво! От восторга я готов был скакать вприпрыжку по сухой траве между оливами, как Красная Шапочка, крича и хохоча (а может, и скакал, не помню). Но вот, почувствовав приближение теплового удара, я решил возвращаться к машине. И на краю этой прекрасной оливковой рощи я вижу рекламный щит, повернутый ко мне задней стороной. Думаю, какие же киприоты ограниченные люди, как же можно было испортить такой прекрасный оазис рекламным щитом. До чего же люди не ценят красоты, которая рядом с ними! И еще эти вопли постоянные с пограничной вышки... Выхожу из рощи, обхожу щит и читаю надпись белыми буквами на красном фоне: "Danger! Mines!"

По возвращении думал рассмешить жену, рассказал ей все. Жена долго внимательно смотрела на меня. Я никогда раньше не видел такого взгляда.

http://pikabu.ru/sto...ogulyal_4511359

Изменено: ivo, 30.09.2016 - 14:25

[Andy2k]

История рассказана врачом-проктологом.
Направили к нему на массаж простаты мужичка. Массаж этот выполняется пальцем через задний проход, пардон. А поскольку Украина страна бедная, то лекарства и всеразличные прибамбасы лечебные как правило нужно иметь свои. Так как специальные перчатки для такого специфического массажа - дефицит, доктора используют два презерватива (для надежности). Вот и наш доктор попросил своего пациента приготовить к сеансу пару презервативов. Мужик спросил, обязательно ли это, на что доктор ответил утвердительно.
Сильно стесняясь пришел наш пациент на сеанс. Врач велел ему располагаться на кушетке за ширмой, а сам стал мыть руки. Помыл, зашел к пациенту, спрашивает где презервативы. Тот ему протягивает один. Врач спрашивает, где второй, на что мужичок дико конфузясь отвечает:
-А я свой уже надел...

[Стас]

Spoiler

Заезд Ская.
Мозг – Значит так, парни, всем собраться, сейчас будет стартовый сигнал, нам всем придется хорошенько потрудиться, чтобы хозяин остался нами доволен, все готовы?
Стройный хор агрегатов – Так точно!
Мозг – газ в пол, включаем лаунч-контроль, форсунки, льем топливо строго по этой кар[]те, турбина, нагнетай воздух, коленвал, держись, скоро стартуем, бензонасос, помоги форсункам. Работаем ребята, работаем!
Скай стоит на старте, постреливает на лаунче, весь в ожидании. Загорается зеленый свет, гонка началась!
[]Мозг – Погнали! Турбина, помни, первая передача – дуешь не больше 1.3 бара избытка, вторая – 1.5, третья и выше – 1.7
Турбина – Так точно, покажем противнику силу дядюшки Гарретта!
Бензонасос – ребята, карта получена, лью топливо строго и дозировано!
Форсунки – как хорошо работать с таким слаженным коллективом!
Мозг – ребята, все отлично, коленвал умница, крутимся до 6500 об/мин, скоро финиш!
Заезд заканчивается, Скай гордо финиширует, очередная победа.
Мозг – парни, все было отлично, все молодцы, я горжусь, что мне доверили командовать вами!

Заезд турботаза.
Мозг – иебааааать… что за фигня?! Как я тут оказался? Какие гонки блин?! Да я в жизни больше 120 не ездил! Живые то еще есть ваще?
Сцепление – блин, парни, чото я очкую!
Поршни – Э! А чо происходит то?! Кто нам в бошках выемок наковырял? В жопу у себя лучше поковырялись бы!
Коллектор под турбину – поцоны, вы чо, кто меня вообще варил то? Кто эта кривая скотина?! Я ж из черняги, да я с такими швами всю турбу окалиной заплюю и тресну нахер!
Турбина – здрааасте, а чито тут пираисходит, аааа? Только недавно жила в Пекине, а сейчас оказалась в окружении таких классных ребят! Сосу за доллар!
Мозг – бл..ь, ты то тут откуда, фигня китайская? Что за сборище даунов и калек?
Однако, отступать поздно, загорается зеленый.
Мозг – эй, пиленга блин, харе очковать там, передавай момент на коробку уже!
КПП – да вы ебанулись все что ли?! Кто догадался Хусьиры на диски натянуть?! Глаз бы ему на жопу натянуть!
Хусьиры – парни, нам какбэ похуй на ваши переживания, мы зацепились!
Турбина – эй, военный, доллар давай! Дуть, дуть!
Мозг – э, узкоглазая, ты там ебнулась что ли?! Какие нахрен 2 бара?! Нас Хусьиры через морду на крышу щас перевернут!
КПП – не ссать поцоны, щас вторую ебану! Лишь бы зубья не посрезало…
Турбина – ООО! Доллар! Военный! Дуть, дуть!
Бензонасос – бл..ь, да ебните ей уже кто нибудь, я ж сдохну щас столько бодяги в форсы гнать!
Форсунки – ебаааать, где мы?! Как мы тут оказались?! Кто нибудь, позвоните в HKS!
КПП – эх пацаны, не поминайте лихом, третья!
Турбина – Дуть, ДУТЬ!
Тормоза – ЧТОООО? КАКИЕ нахрен 190?! Вы там ебнулись что ли наверхуй все?! Вы себе это как представляете вообще?!
Финиш…
Мозг – па… парни… все живы?
Протяжные стоны, на фоне, издалека слышится удивленно-вопросительное «дуть? доллар?»
Мозг – еб..ь… мы еще и выиграли.
Скай – что значит проиграл в финале турботазу?! Что это было вообще?!
Занавес

[Стас]

Обожаю свою девятиэтажку с непредсказуемыми соседями.
Поутру на барьере лоджии обнаруживаем чей-то носок. Понятное дело, кто-то сушил белье, ветром сдуло и к нам приземлило. Беглый осмотр лоджий ничего не дал — бельишко уже сняли и унесли. Прикрепили носок к листу бумаги, повесили у почтовых ящиков и написали:
"У кого упал? Возьмите и не благодарите"
К вечеру на бумаге обнаружили 14 надписей такого содержания:
"У меня стоит"
"У меня тоже ))"
Носок висел два дня, потом пропал. После чего появилась финальная запись:
"Спасибо! Ваш носок действительно помогает".
© Алексей Курчи 

[Dimitry]

Ездили наши нейрохирурги в Японию типа опыту набираться. Привезли оттуда видеокассету со съемкой операции. Сами у себя до этого засняли такую же операцию и хотели японцам показать, но сильно застеснялись и привезли назад. Мне довелось увидеть обе кассеты.


Итак: Япония.
Огромное, тонущее во мраке помещение, в центре залитый светом операционный стол, сверху, как в космическом корабле, нависают всякие агрегаты в чехлах. Маленькие безмолвные люди в зеленом упаковывают больного в стерильные простыни, бритую башку заклеивают особой стерильной пленкой. Медленно. Аккуратно. Тишина такая, что я думала звук отключен, а там оказывается до того дошли, что на операцию специально приходит еще один хирург, который не оперирует, а только медсестрам шепотом подсказывает, какой инструмент подавать. Хирург каким-то супер-пупер электронным скальпелем делает надрез, тут же ассистенты супер-пупер отсосиком убирают кровь, клипсами зажимают края раны. Постепенно обнажается череп. Завораживает. Смена состава. Сверху подают агрегат, который оказывается супер-пупер дрелью на штативе: огромная дура с маленьким сверлом на конце. Доктор направляет, дрель тихо жужжит и, видать, сама все делает. Долго. Надоедает. Проматываю. Так, все еще сверлит. Проматываю. Сверлит. Ладно, я не специалист, проматываю все. В конце больной, как умирающий лебедь, вяло смотрит в камеру. Спасли, ладушки.

Россия.
Задристанный кафель. Ноги в бахилах. Таз с обрывками бинтов и ваты (голоса: Сема,, ты куда камерой тычешь? Башку снимай! Маш, а ты тушенку купила? А Клавка уже уносит! , почему нога дергается? )
-Иди на , щас уснет!
Бритая башка, на которой зеленкой лихо намалевана окружность (голоса: я, , говорю - нога дергается! Ой, твою, где нога и где ты? Режь давай, до ночи не разгребемся! А где Клавка-то? Я деньги принесла, а она где? Не бери: говно, а не тушенка!)
Под кожу надувают новокаин из шприца, бзыкают скальпелем и быстренько отслаивают скальп - видна кость (голоса: а я, главное, аккумулятор домой припер и забыл про него! Завожу-завожу... Нет, Люська замуж вышла только в марте! Отвечаю, там пузо уже выше носа было! Дрель! опять заело... Михалыч, тут вот подкрути... Да... Ой!.. Ага!) Хирург берет дрель. Э-э-э... коловоротик с винтом - таким в мезозое кокосы сверлили. Доктор крутит ручку: дрррынь! дрррынь! дрррынь! Три дырки в черепе! (В этом месте я начинаю ржать.) Доктор, посвистывая, орудует пилкой, и голоса, голоса...
Короче, японцы делают первый надрез - наши уже вовсю копаются в мозгах.

В конце больной с замотанной башкой сидит в трениках на койке и со здоровым гоготом показывает в камеру большой палец.
Доктор извиняющимся тоном грустно объясняет: - Ну и как это людям показывать? Мало того, что черт-те чем, черт-те где, в пять раз быстрее, так еще и выживаемость на шесть процентов больше! __________________

[Eiger]

Был в областной, там даже в процедурных кафель сияет. НаводЮт порядок потихоньку))

[Toshkin]

спёрто отсель

https://cont.ws/post/391562

 

Сходка шла уже пятый час.

Охранники у дверей хазы тревожно прислушивались.

«Пасти закройте, шакалы трусливые!» – доносилось из-за дверей. – «Я пока ещё тут масть держу!»

 

– Что-то ваш нервный сегодня, – тревожно заметил один телохранитель, обращаясь к другому. – Никогда раньше его таким не видел.

Тот тяжело вздохнул:

– Ему вчера предъяву кинули и на счётчик поставили.

 

– Да иди ты! – изумился первый телохранитель. – Его? А кто?!

– Есть там один, – неохотно ответил второй. – Бригада у него серьёзная. Чистые звери, ничего не боятся и понятий наших не признают.

 

«Не твоего бабского ума это дело!» - опять донеслось из-за двери.

«Я своё дело хорошо знаю!» - донеслось следом. – «И кормила вас и поила, защитничков недоделанных. А вы фуфелами дешёвыми оказались!»

 

– Наша огрызается, – вздохнул первый телохранитель. – Что-то тревожно мне.

– И мне, – мрачно поддержал второй. – Как бы работу искать не пришлось.

 

«Короче, завтра, ты, ты и ты – положите на сберкнижку этого беспредельщика много кусков, которые он потерял из-за вашего кидалова» – вновь донеслось из-за двери.

«Из-за нашего кидалова?!» – раздались возмущённые голоса. – «Это же ты приказал перекрыть кислород этому фраеру! Говорил, мол, не ссыте, я с вами, а теперь нам же и платить?!»

«Я вам всем сейчас носы откушу!» – дверь дрогнула от рыка.

 

Все охранники тоже вздрогнули и испуганно переглянулись.

– Ох! – схватился за голову ранее молчавший, третий телохранитель. – У нашего точно бабок нет. Только мопед и две любовницы. Он даже две свои рыболовные лодки за долги отдал..

 

«А ты на приступ пойдёшь в четыре утра. Речку переплывёте и накинетесь, как обычно. Нужно их отвлечь!» - продолжал голос из-за двери.

«Опять мы?!» – всполошено заголосил женский голос. – «Ты бы лучше беспределом не занимался и пистолетики свои не разбрасывал, где попало. На кой чёрт тебе сдался тот сельмаг с салом и семечками и тот магазин восточных товаров «Старик Хоттабыч»? Тебе своих точек было мало?! А теперь серьёзные люди ответить требуют, а ты на нас стрелки переводишь!"

 

 

Второй охранник посмотрел на притихших коллег и достал из кармана газету.

– Тут вот объявление о работе. Мне кажется, что неплохое и главное – подальше от этого нездорового кипеша.

.................

Когда лидеры ведущих стран Запада закончили экстренное совещание, своих охранников в холле они не обнаружили.

Парни уже час, как ехали на строительство Керченского моста.

 

Green Tea

[Крикет]

С ЯПа

Spoiler

Митрич был архитипический подкаблучник. Он давно не любил жену. И ненавидел давно, только дипломатично не подавал виду, потому что был субтильный и бздел восстать против девяноста кг. живого мяса, снабженного глоткой-мегафоном и беспощадными кулаками.

«Порхай как бабочка, жаль как пчела» – таково было кредо жены Зинаиды. Выпив, она пускалась в пляс, а потом больно дралась. Митрич терпел.
Лет двадцать назад, он развязал было восстание – хотел развестись, но его подавили с жестокость достойной Пол Пота – Митрич тогда справил себе стальной мост через всю нижнюю челюсть и чё та охладел к революциям.

А куда сопсна деваться в глухом поволжском городишке, когда тебе сорок шесть и ты фрезеровщик, и выглядишь как сорока шестилетний фрезеровщик, а не Бред Питт в писят два, и твои финансовые перспективы теряются в тумане, как в немытой жопе того негра демократа? Вот то-то и оно! – какая-то гримпенская блядь трясина получается, а не среднерусская возвышенность.

Жена Митрича к своим сорока пяти, в ягодку тоже не вызрела. Наоборот – смахивала на треснувший забродивший арбуз – такая же круглая, а из прелой щели подтекает и тянет кислым.
К тому же, она любила попиздеть. На Митрича разумеется – все остальное в стране ее устраивало. Как откроет свою ржавую вафельницу, и пошла вышивать крестиком и гладью, обверложивая хуями.
Митрич посасывал холодную сталь моста с железным привкусом крови, вспоминал боевую молодость и молчал…

Все изменилось, когда Митрич купил автомобиль – красную с искрой «Калину». Была же практичная серая и немаркая белая, нет сука, взял красную, красную блядь! Свой странный выбор, он всем объяснял политическими взглядами: «Я за коммунистов», хотя в душе был убежденный элдэпээровец. Ему не хватало праздника.

Машина преобразила подкаблучника. С дерзким ебалом, он хуярил по дорожной системе городских ям, луж и канав, давил курей и вдыхал пьянящую свободу.

Едва-едва потекли стойки, загудели подшипники и отпала крышка бардачка, как уже на второй день после покупки Митрич стал популярен среди женской полу интеллигенции: продавщиц продуктовых палаток, газетных киосков и беляшей, – русские бабы падки на автолюбителей, а Митрич выгодно выделялся на фоне пердящих ржой шестерок и бесперспективных велосипедистов.
Баба что называется пошла! Митрич не на шутку приготовился к мохнатой путине…

Однако, ебаться в сорок шесть в Калине некомфортно.
«Эх, мне бы пикап с тентом!» – мечтал Митрич о стезе пикапера и нормальной ебле с вытянутыми ногами.

Недавно, радикулит пизданул его на самом интересном месте, – на заправщице Гуле.
Гуля стонала как греческая смаковница, помогая Митричу поскорее догнать ускользающую эякуляцию, потому что уже жопа замерзла, когда Митрич вдруг остановил бег за нехитрым мужским щастьем.

Что-то у него щелкнуло в районе жопы, и он замер как в игре «Море волнуется раз, море волнуется два».
Гуле было не до игр, потому что пора домой, кормить поросят и мужа, и она дернула морскую фигуру Митрича за сухонькие яйца. Мол, аллё, продолжайте фрикции, Митрич, цигель цигель, ай лю лю!
А того, словно ломом в крестец уебали, отодвинув эякуляцию на необозримое будущее. Митрич едва дышал от боли и не владел членами, и потерял чувствительность в хую, – попросту не чуял его, как отродясь и не было его родненького. Это было страшно!

Тем романтичным вечером, Гуля с трудом выбралась из-под угловатой конструкции по имени Митрич, со скрипом разогнула его, натянула на молчаливого любовника штаны, и, сложив его как оригами, впихнула за руль, где он и раскрылся, чтобы везти их домой.

С блядок, заправщица возвращалась с чувством, что машиной рулит робот Вертер, и пидарас этот только что купил права, и за рулем впервой – Митрич игнорировал глядеть по сторонам и рулем и педалями работал, словно у него дубовые культяпки вместо конечностей. Дорога прошла в неловком молчании любовников…

Конечно же, для качественного секса нужна кровать, желателен абажур, тепло центрального отопления, а не сквозняк в жопу и озябшие ноги выпростанные из авто наружу.
Выход был один – гараж! Однако это непросто, – залучить приличную даму в гараж. Не любят русские женщины гараж, и все тут! В чем корни этой фобии, не ясно.
Вспомнив эксперименты «Квартирного вопроса» от Дианы Балашовой и других пришельцев, по привычке к невесомости подвешивающих новогодние ёлки к потолку, или обивающих кухонные шкафы мехом и запиливающих светильники из разделочных досок, Митрич обустроил в нанятом гараже будуар в барочном стиле, некоторыми деталями отсылающем даже к изысканному рококо.

На городской свалке нашлось все что нужно. И вещи все как на подбор – с патиной там, кракелюрами, фактурой, клопами, с историей так сказать – пиздец атмосферные как говорится.
От дивана из красного уголка ткацкой фабрики вообще тянуло добротным, олдскульным немецким поревом. У Митрича сладко ныло в паху – проект выходил на финишную, – гнездо разврата готовилось принять первых гостей.

И тут, сластолюбца заложили с потрохами что называется. С ливером, требухой, всем короче субпродуктом и дерзкими половыми мечтами.
Какая-то предательская блядь, сдала теплого Митрича прямо в холодные лапы Гестапо.
Одним поздним воскресным вечером, вернувшись с проекта, едва Митрич скинул боты, как был встречен прямым в глаз.
Разбираться было некогда, а следовало просто уёбывать даже босиком, потому что Зина была пьяна и уже станцевала под Кадышеву, судя по вою из комнаты. Митрич кинулся в ночь, освещая путь новеньким фонарем – казалось, кусты, песочницы и лавки, штурмует во тьме безумный эндуро.

Гараж был разгромлен. Фанатичный фашист так не отутюжил Сталинград, как Зина разнесла уютный Митричев бардачок. Ключи от Калины она отобрала. Митрич был раздавлен совершенно – ничего более в жизни не осталось. Крах! Дошло до того, что расхотелось даже дрочить…

«Собирайся, – сказала одним субботним утром Зина. – Повезешь меня в областную больницу».
Не спрашивая, какая это хворь одолела жену, но желая как минимум проказы и законного лепрозория, Митрич впервые за три недели сель за руль. Руки подрагивали от счастья, звук мотора волновал, хотелось послать все нахуй и умчать в даль светлую.
– Пристегнись, – сказал Митрич.
– Еще чего! Вези аккуратней, Казанова блядь мордовский. А то я из тебя иудея сделаю ниже пояса!
Она никогда не пристегивалась – ремень давил живот и стеснял.

За городом, на выходе из виража, Митрич поддал газку и стал набирать скорость – вот уже восемьдесят, девяносто. Вдруг, у встречной «Газели» лопается переднее левое, и ее разворачивает поперек дороги. Асфальт мокрый после дождя, потому на тормоз Калина забила болты, и уверенно пошла на таран.

У Митрича промелькнула вся нехитрая жизнь перед глазами. Что видел, где был, с чем уходит? А ничего не видел, только эту суку Зинку. А так хочется еще пожить по -людски, чтобы любовь, секс ночи напролет, счастье, а не Зинка.
Давя тормоз изо всех сил, он глядел на стремительно приближающийся борт грузовичка и вдруг холодно отметил, что он пристегнут и есть водительская подушка, а у Зины ни того ни другого. Он отпустил тормозную педаль, и машина полетела еще быстрей.
Онемевшая Зинка все поняла и заорала: «Пи…». Что «пи», она не уточнила. Калина брякнула в борт и отпрыгнула, Зинка вылетела через лобовое и растянулась на капоте. Митрич получил подушкой по роже и отделался испугом...

– Жить будет? – спросил Митрич врача скорой.
– Если успеем в течении десяти минут, есть шанс.
Митрич вдруг рухнул как подкошенный и забился в конвульсиях, брызгая слюнями и крича: «Помираю! Аа! Сердце!»
Врач кинулся проверить пульс, но Митрич уворачивался как атлетичный уж, – не давался хоть убей, а только орал: «Помогите! Не оставляйте!»
– В машину его! Приготовить дефибриллятор! – приказал врач.
– Не надо! Отпустило! – сказа вдруг Митрич, поднимаясь и отряхивая штаны, и взглянул на часы. – Езжайте, спасайте вон эту…

– Чё пи? ПИсать? Пирожков? Писят грамм? А может пизды тебе дать, Рузвельт ты хуев! – других персонажей на каталке Митрич не знал.
Бездвижная Зина сидела в коляске и монотонно транслировала: «Пи, пи, пи», словно силилась закончить слово, но не могла.
Из всего многообразия русского языка, после автокатастрофы ей осталось лишь загадочное «пи» и едва действующая левая рука. Митрич проклинал шибкого доктора со скорой – жизнь его превратилась в ад.
Калина оказалась крепенькой и Митрич ее восстановил, на подушку тратиться не стал. На будуар денег не осталось, а водить в квартиру, – соседи собаки тут же раззвонят на весь город, да и какая пойдет при живой жене в соседней комнате?


Тогда, Митричем исподволь овладела идея женоубийства, трансформировавшаяся в идею избавления ее от мук. Он и сам не заметил, как произошла эта трансформация, но она принесла ему облегчение – он не убийца, нет, а добрый самаритянин.
«Жалко ее, мучается. Как бы ей помочь, падлюке…?» – жалел Митрич Зинку и задумчиво перелистывал «говорящую» книжицу УК РФ. А следовало Достоевского…

От идеи инсценировать падение с лестницы он отказался. Будет слегка подозрительно, зачем коляска с женой очутилась на пятом этаже, хотя живут они на первом. А убиться на первом пролете в пять ступенек не выйдет.

Обвязывая перед прогулкой шею жены шарфом, Митрич вдруг вспомнил плясунью Айседору Дункан. Но технически, удавить Зину по методе Дункан, оказалось не проще, чем полюбить прямолинейного нашего премьера – архисложно, товарищи! Открытого авто нет, шарфа такой длины в провинции не достать, и как его накрутить на сраное колесо без спиц, чтобы не вызвать подозрений?

Зато весной, Митрича посетила нетривиальная идея. В мае, он вывез жену в поля медоносы, куда после зимы выставили ульи. Обмазав лицо, шею, руки Зины медом, он усадил ее возле ульев и стал пинать пчелиные домики, и дразнить пчел веткой, приплясывая вокруг коляски с парализованной. Злые пчелы облепили ее лицо, она орала: «Пи, пи, пи!» и активно отмахивалась рабочей левой.

Через два часа, Митрич пошел проведать свою сладкоежку. Коляски с телом на прежнем месте не было!
Охуевший, Митрич кинулся по округе искать Зину, и нашел за километр от ульев. «Это пчелы ее перенесли…» – обомлел Митрич. Оказалось, пчелиный яд сотворил медицинское чудо – у Зины заработала правая, и, получив терапию, она попросту уехала своим ходом.
«Пи, пи…– шипела она навстречу обескураженному Митричу, – Пи, пиз, пизде, пиздец, пиздец тебе! – вдруг выговорила она. – Пиздец!»
И с этого дня неумолимо пошла на поправку...

Алексей Болдырев.

[Toshkin]

История еды в Европе (краткая и упрощенная)

Начало нашей эры. Жители Римской империи:

- Ну и дураки эти германские варвары! Как можно жрать свинину с пивом, когда все порядочные люди потребляют хлеб, овощи и вино?!

Германские варвары:

- Ну и дураки эти жители Римской империи! Как можно жрать хлеб, овощи и вино, когда все порядочные люди потребляют свинину с пивом?!

Spoiler

Несколько столетий спустя.

Германские варвары:

- А хлебушек так ниче, если распробовать… И винишко – штука забористая…

Жители Римской империи (уже распадающейся):

- А свинина – все-таки вещь… Но пиво – дрянь!

Проходит еще пара столетий, Римская империя распадается окончательно, начинается бардак, моры и глады.

Средневековые крестьяне (бывшие жители Римской империи + германские и прочие варвары):

- Жрать нечего, жрать нечего, жрать нечего… Зерновые не родят, свиньи дохнут, высокие римские технологии просраны – скоро, наверное, ноги протянем… О, каштанчик растет! А ну, попробуем смолоть его и чего-нибудь испечь!

Христианская церковь:

- Ребят, вы там мелите себе чего хотите, только не забывайте выращивать виноград! Нам для причастия винище требуется.

Средневековые крестьяне Северной Европы:

- Так у нас холодно - нифига не вызревает и сплошная кислятина получается!

Христианская церковь:

- Наплевать. Все равно выращивайте.

Крестьяне (пожертвовав часть земли под виноградники):

- Жрать нечего, жрать нечего, жрать нечего… Пойти, что ли, в общинные леса поохотиться?

Зарождающийся феодализм:

- А хрен вам! Было общинное – стало наше, так что пошли вон из наших лесов!

Крестьяне:

- Бл…дь!!!

Христианская церковь:

- И вообще, мясо – вредно. Во всяком случае, по средам, пятницам, субботам, в Рождественский пост, в Великий пост… короче, две трети года жрать его мы вам запрещаем.

Крестьяне и феодалы:

- Бл…дь!!!

Церковь (западная):

- Зато в пост можно есть яйца!

Церковь (восточная):

- Нет, нельзя!

Крестьяне и феодалы:

- Да вы уж как-нибудь разберитесь между собой, что ли!

Церкви (западная и восточная):

- Нам некогда, у нас раскол. Впрочем, можете лопать рыбу – на это мы обе согласны.

Феодалы:

- О, класс! Да, кстати, крестьяне: пруды-озера-реки теперь тоже наши.

Крестьяне:

- Бл…дь! И что нам теперь жрать?

Феодалы и церковь:

- Как что? Вон, репа в огороде, капуста, бобы, опять же… Кстати, тут кто-то, кажется, придумал каштаны в муку молоть? Ну вот, в самый раз для вашего брюха!

Крестьяне мрачно жрут каштановый хлеб, заедая овощами с огорода: сначала плюются, потом привыкают. В протоколах инквизиционного допроса жителей окситанской деревни Монтайю начинает фиксироваться ласковое обращение к любимой женщине: «капусточка моя».

Феодалы и зарождающееся купечество:

- А мы зато жрем мясо, а мы зато жрем мясо! Ой, блин, а что это так в ноге кольнуло?

Медики будущего (злорадно):

- А это, ребята, подагра! Развивается при чрезмерном употреблении мяса и недостаточном употреблении овощей. «Королевская болезнь» еще называется.

Феодалы и купечество (польщенно):

- А-а, ну раз королевская, тогда ладно. Все равно смердам хуже нашего!

Медики будущего:

- Еще бы, у них у каждого первого дефицит животного белка в рационе. И неурожаи по семь раз за двадцать лет… А впрочем, все равно вам всем это скоро будет по барабану.

Крестьяне, феодалы и купечество:

- Почему?

Генуэзцы, везущие на своих кораблях из Крыма чумную палочку:

- А вот почему!!!

Чума принимается косить белковонедоедающую бедноту и подагрических авитаминозных богатеев.

Выжившие (две трети населения):

- О, а ресурсов-то как-то больше стало…

Крестьяне и прочая беднота:

- А рабочих рук меньше! Так, ребята, слушайте сюда: хотим повышенную зарплату и землю в аренду на льготных условиях!

Феодалы и купечество:

- А ху-ху не хо-хо?

Крестьяне и беднота:

- А серпом-молотом по башке?

Начинаются восстания майотенов, тюшенов и прочих чомпи. Восстания, конечно, подавляются, но жить становится все-таки немножко легче. Особенно на югах.

Силицийцы:

- Мужики, смотрите, какую мы штуку придумали – «макароны» называется! Вроде пасты, только хранить можно очень долго!

Вся остальная Италия:

- Тьфу, гадость сушеная!

Сицилийцы:

- Ниче-ниче, это вы просто еще не распробовали!

Испанцы (возвращаясь из только что открытого Нового Света):

- А мы тут вам картошечки с помидорчиками привезли.

Вся остальная Европа:

- И на хрена они нам?

Испанцы:

- Ну, не знаем, индейцы вон как-то жрут…

Европа (пытаясь прожевать картофельные ягоды):

- Бл…дь!!! Да это же отрава!!!

Испанцы:

- Ниче-ниче, это вы еще просто не распробовали… А, впрочем, не хотите – не надо. Вот вам тогда кукуруза.

Крестьяне Северной Италии:

- А ну, а ну, дайте сюда, может, нам подойдет… Ух ты! Подошла! И родит в десять раз больше, чем пшеница! Теперь мы только ее жрать и будем!!!

Медики будущего:

- Ой, ребята, не надо только ее! В ней же никотиновой кислоты нет! Вы бы хоть зелени какой к ней добавили…

Крестьяне:

- Да ну нафиг.

В итоге по Северной Италии прокатывается эпидемия пеллагры, вызванной отсутствием в рационе никотиновой кислоты.

Тем временем в немецком Виттенберге:

Мартин Лютер (прибивая молотком 95 тезисов к дверям Замковой церкви):

- Тук-тук… Нафиг Рим… Тук-тук… Нафиг папу… Тук-тук… Нафиг вообще все это идолопоклонничество…

Германия (оживившись):

- Что, и посты без мяса тоже нафиг?

Мартин Лютер:

- Тук-тук… Угу. И их тоже.

Германия:

- Ура!!!

Начинаются религиозные войны. В результате половина Европы порывает с католицизмом выкорчевывает виноградники в северных районах и разрешает себе лопать мясо круглый год. Мясо, правда, по карману далеко не всем, поэтому нищим протестантам приходится жрать в основном те же зерновые, что и нищим католикам. Зерновые родят по-прежнему хреново (сам-два или даже сам-один – короче, сколько посадили, столько и собрали), и живется народу, мягко говоря, голодновато, до тех пор, пока в восемнадцатом веке во Франции…

Фармацевт и агроном Антуан Огюст Пармантье:

- Европа!!! Слушай меня!!! Я сделал великое открытие!!!

Европа:

- Ась?

Пармантье:

- Помните, испанцы из Америки картошку привозили?

Европа:

- Ага. Отрава редкая. Свиньи, правда, клубни хорошо жрут – так для свиней с тех пор и выращиваем.

Пармантье:

- Я тут в прусском плену побывал – есть было нечего, так я этими клубнями вместе со свиньями питался. И знаете, очень так ничего на вкус!

Европа (недоверчиво):

- Да ну?

Пармантье:

- Приходите ко мне на обед, попробуете!

Пармантье устраивает картофельные званые обеды, на которые приглашает всяких знаменитостей вроде Лавуазье и Бенджамина Франклина.

Европа (убедившись, что знаменитости не сдохли):

- Гляди-ка, а в этом и впрямь что-то есть… Давайте, что ли, сеять картофель?

Ирландцы:

- Давайте, давайте! У нас проклятые англичане все поля под пастбища отжали – так хоть картошкой сыты будем. Места ей много не нужно, родит она классно – только ее и будем теперь сеять!

Агрономы будущего (встревоженно):

- Нет, нет, только не монокультура! Вы что, забыли, что в Северной Италии было?

Ирландцы (мрачно):

- Какая, хрен, разница? У нас все равно выбора нет – жрать-то больше нечего!

В середине девятнадцатого века по Ирландии прокатывается эпифитотия фитофтороза и уничтожает все посевы картофеля. Начинается Ирландский картофельный голод, в результате которого погибает как минимум четверть населения Ирландии.

Чуть-чуть ранее (снова) во Франции…

Повар Николя Франсуа Аппер:

- Господа! А вы знаете, что если еду запаять в жестяные банки и прокипятить, то она будет храниться о-о-очень долго?!

Наполеон Бонапарт:

- Хм, хм… А ведь это решает проблему снабжения припасами моих победоносных войск в той жопе мира, куда я собираюсь их повести… В производство, немедленно!!!

И вот тут происходит натуральная революция в мире жратвы. До изобретения Аппером консервов продукты умели хранить либо солеными, либо копчеными/вялеными (ну еще вот сыр из молока умели делать и варенье – тоже, в сущности, способ консервации). Теперь же можно было сохранять практически ЛЮБУЮ жрачку годами – а значит, можно возить продавать ее на любое расстояние.

В итоге жратва предсказуемо дешевеет – особенно если учесть, что к тому времени селекционеры наконец-то довели до ума домашний скот (в частности, из тощих и борзых свиней Средневековья вывели нормальных толстых хрюх) и сельскохозяйственные культуры (та же пшеница – ура! – начала родить как минимум сам-десять). Широкие массы населения чуть ли не впервые в истории перестают регулярно голодать, тем более что дальше прогресс прет со страшной силой…

Американец Джон Гори (1850 год):

- Ребята, я изобрел ХОЛОДИЛЬНИК!!!

Американские железнодорожные компании:

- А что если поставить его на колеса… Ух ты, получился вагон-рефрижератор! Производители жратвы, налетай! Предлагаем железнодорожные перевозки!

Производители:

- Клево! А можно еще быстрее перевозить? Самолетом, там, например…

Авиастроители:

- Нет, пока нельзя… И сейчас пока нельзя… И сейчас тоже еще нельзя… О, уже можно! Только дороговато получится.

Производители:

- Ничего, кому надо – купят.

Население (за последние 150 лет выросшее на целую голову и откормившееся в среднем килограмм на 20, глядя на себя в зеркало):

- Ух ты ж черт, кажется, пора худеть…

Глянцевые журналы:

- Жрать не модно! Жрать не модно! Модно не жрать!

Производители (журналам, тихо):

- Да вы чего, опупели???

Журналы (исправившись):

- Модно жрать только диетическое! Только растительное! Нет, только белковое! Нет, только без ГМО! Нет, только специально разработанное в лабораториях ведущих британских ученых! Только сырое! Только вареное! Только жареное на оливковом, нет, на облепиховом, нет, на кокосовом масле! Только утром! Только в полдень! Только после захода солнца!..

Население (поглощая одновременно сырое, вареное и жареное сразу на всех маслах с утра до вечера):

- Ага, ага, ага… Я вот уже чувствую, как худею прямо на глазах... Килограммы прямо улетают!.. Ой, а что это ремень на мне лопнул?

Средневековые крестьяне (глядя с того света на своих потомков):

- НУ ВЫ, БЛ…ДЬ, И ЗАЖРАЛИСЬ!!!

[Я - Ицилоп]

[Toshkin]

Василий хотел бутербродов и любви. Именно в такой вот последовательности. И потому скрипел зубами и табуретом, наблюдая как Светлана мучает батон хлеба.

Светлане хотелось серьезных отношений и пожаловаться на тупость ножей.
- Ножи совсем тупые. – вздохнула она. – Вот что значит – мужчины в доме нет.
- Есть брусок? – вскочил Василий в благородном порыве и понял, что лучше избежать технической терминологии. – Камень, которым точат ножи?
- Есть, конечно. – выдала Светлана требуемое и приготовилась умиляться на мужскую работу.

Василий сноровисто точил ножи по одному, отмечая заточку каждого фразой:
- А ну-ка попробуйте – как теперь?
Светлана резала хлеб и колбасу и ахала:
- Ну вот! Совершенно другое дело! Вот что значит мужчина в доме!
Василий от похвал смущался, гордился собой, бормотал «Какие пустяки» и скрипел табуретом.

- Как невыносимо скрипит этот табурет! – сказала Светлана и продолжила многозначительно: - Вот если бы мужчина в доме…
- Есть молоток? - вскинулся Василий. – Сейчас мы его.. Мигом…
Стучал молоток, гордо пыхтел Василий, восхищенно ахала Светлана, упорно поскрипывал табурет.
- Вот что значит, когда мужчина… – упорно гнула свою линию Светлана. – А еще кран….
- А ключ есть? – кидался Василий.
И опять что-то стучало, вжикало, тумкало. И снова ахала Светлана. И вновь Василий был горд и бубнил «Пустяки. Что вы право..»

- А еще розетка там… – смущалась Светлана.
- А отвертка? – подбрасывало Василия.
- Ухты! – восхищалась Светлана.
- Пустяки. – смущался Василий.
- Дверца шкафа там… – намекала Светлана, что без мужчины в доме совсем уж никак.
Василий стучал молотком, доказывая, что в постоянном мужчине нет надобности. Достаточно пригласить в гости кого-то рукастого.
- У вас прям золотые руки! – восхищалась Светлана.
- Ну что вы! – отнекивался Василий, чавкая бутербродом. – Вы бы и сами могли. Надо только не бояться пробовать. Мужики они чего умеют все? Они не боятся пробовать починить.
- Поздно мне уже учиться. – вздохнула Светлана. – Возраст уже. Болячки всякие. Поясница болит.
- Что ж вы молчите?! - воскликнул Василий и стукнул Светлану молотком по спине.
- Ой! – удивилась Светлана. – Что это вы?
- Легче, правда? – напросился на комплимент Василий.
- Ой. И вправду. – удивилась Светлана. – Не болит больше. Вы просто чудотворец.
- Да пустяки. – засмущался Василий. – Вы бы и сами…
- И колено у меня ноет. Вот что значит мужчины в доме нет. – намекнула Светлана.
Василий ударил молотком по колену.
- А теперь как? – спросил он.
- Ой. Прям чудо какое-то. – обрадовалась Светлана. – С желудком вот тоже..
- Скальпель есть? – вскочил Василий. – Щас мы его мигом…
- И глаза чего-то. – вздохнула Светлана.
- Лазер есть? – вскочил Василий. – Дел на пять минут. Поправим сейчас все. Грудь подтянем опять же. С талии чуток уберем.
- Вы такой же как все! – вспомнила о приличиях Светлана. – Вам лишь бы грудь! Идите вон отсюда, подлец!
- Ага. Понял, понял. – вскочил Василий и ударил Светлану молотком по голове. – Ну как теперь? Легче?
- Ага. Вы прям кудесник!! – восхитилась Светлана и начала раздеваться.

 

А ведь мог бы сразу по голове молотком. Нет, бутерброды ему подавай.

[AlexOO]

[TTL]

- Вы - кузнец?
Голос за спиной раздался так неожиданно, что Василий даже вздрогнул. К тому же он не слышал, чтобы дверь в мастерскую открывалась и кто-то заходил вовнутрь.
- А стучаться не пробовали? - грубо ответил он, слегка разозлившись и на себя, и на проворного клиента.
- Стучаться? Хм... Не пробовала, - ответил голос.
Василий схватил со стола ветошь и, вытирая натруженные руки, медленно обернулся, прокручивая в голове отповедь, которую он сейчас собирался выдать в лицо этого незнакомца. Но слова так и остались где-то в его голове, потому что перед ним стоял весьма необычный клиент.
- Вы не могли бы выправить мне косу? - женским, но слегка хрипловатым голосом спросила гостья.
- Всё, да? Конец? - отбросив тряпку куда-то в угол, вздохнул кузнец.
- Еще не всё, но гораздо хуже, чем раньше, - ответила Смерть.
- Логично, - согласился Василий, - не поспоришь. Что мне теперь нужно делать?
- Выправить косу, - терпеливо повторила Смерть.
- А потом?
- А потом наточить, если это возможно.
Василий бросил взгляд на косу. И действительно, на лезвии были заметны несколько выщербин, да и само лезвие уже пошло волной.
- Это понятно, - кивнул он, - а мне-то что делать? Молиться или вещи собирать? Я просто в первый раз, так сказать...
- А-а-а... Вы об этом, - плечи Смерти затряслись в беззвучном смехе, - нет, я не за вами. Мне просто косу нужно подправить. Сможете?
- Так я не умер? - незаметно ощупывая себя, спросил кузнец.
- Вам виднее. Как вы себя чувствуете?
- Да вроде нормально.
- Нет тошноты, головокружения, болей?
- Н-н-нет, - прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, неуверенно произнес кузнец.
- В таком случае, вам не о чем беспокоиться, - ответила Смерть и протянула ему косу.
Взяв ее в, моментально одеревеневшие руки, Василий принялся осматривать ее с разных сторон. Дел там было на полчаса, но осознание того, кто будет сидеть за спиной и ждать окончания работы, автоматически продляло срок, как минимум, на пару часов.
Переступая ватными ногами, кузнец подошел к наковальне и взял в руки молоток.
- Вы это... Присаживайтесь. Не будете же вы стоять?! - вложив в свой голос все свое гостеприимство и доброжелательность, предложил Василий.
Смерть кивнула и уселась на скамейку, оперевшись спиной на стену.

***
Работа подходила к концу. Выпрямив лезвие, насколько это было возможно, кузнец, взяв в руку точило, посмотрел на свою гостью.
- Вы меня простите за откровенность, но я просто не могу поверить в то, что держу в руках предмет, с помощью которого было угроблено столько жизней! Ни одно оружие в мире не сможет сравниться с ним. Это поистине невероятно.
Смерть, сидевшая на скамейке в непринужденной позе, и разглядывавшая интерьер мастерской, как-то заметно напряглась. Темный овал капюшона медленно повернулся в сторону кузнеца.
- Что вы сказали? - тихо произнесла она.
- Я сказал, что мне не верится в то, что держу в руках оружие, которое...
- Оружие? Вы сказали оружие?
- Может я не так выразился, просто...
Василий не успел договорить. Смерть, молниеносным движением вскочив с места, через мгновение оказалась прямо перед лицом кузнеца. Края капюшона слегка подрагивали.
- Как ты думаешь, сколько человек я убила? - прошипела она сквозь зубы.
- Я... Я не знаю, - опустив глаза в пол, выдавил из себя Василий.
- Отвечай! - Смерть схватила его за подбородок и подняла голову вверх, - сколько?
- Н-не знаю...
- Сколько? - выкрикнула она прямо в лицо кузнецу.
- Да откуда я знаю сколько их было? - пытаясь отвести взгляд, не своим голосом пропищал кузнец.
Смерть отпустила подбородок и на несколько секунд замолчала. Затем, сгорбившись, она вернулась к скамейке и, тяжело вздохнув, села.
- Значит ты не знаешь, сколько их было? - тихо произнесла она и, не дождавшись ответа, продолжила, - а что, если я скажу тебе, что я никогда, слышишь? Никогда не убила ни одного человека. Что ты на это скажешь?
- Но... А как же?...
- Я никогда не убивала людей. Зачем мне это, если вы сами прекрасно справляетесь с этой миссией? Вы сами убиваете друг друга. Вы! Вы можете убить ради бумажек, ради вашей злости и ненависти, вы даже можете убить просто так, ради развлечения. А когда вам становится этого мало, вы устраиваете войны и убиваете друг друга сотнями и тысячами. Вам просто это нравится. Вы зависимы от чужой крови. И знаешь, что самое противное во всем этом? Вы не можете себе в этом признаться! Вам проще обвинить во всем меня, - она ненадолго замолчала, - ты знаешь, какой я была раньше? Я была красивой девушкой, я встречала души людей с цветами и провожала их до того места, где им суждено быть. Я улыбалась им и помогала забыть о том, что с ними произошло. Это было очень давно... Посмотри, что со мной стало!
Последние слова она выкрикнула и, вскочив со скамейки, сбросила с головы капюшон.

Перед глазами Василия предстало, испещренное морщинами, лицо глубокой старухи. Редкие седые волосы висели спутанными прядями, уголки потрескавшихся губ были неестественно опущены вниз, обнажая нижние зубы, кривыми осколками выглядывающие из-под губы. Но самыми страшными были глаза. Абсолютно выцветшие, ничего не выражающие глаза, уставились на кузнеца.
- Посмотри в кого я превратилась! А знаешь почему? - она сделала шаг в сторону Василия.
- Нет, - сжавшись под ее пристальным взглядом, мотнул он головой.
- Конечно не знаешь, - ухмыльнулась она, - это вы сделали меня такой! Я видела как мать убивает своих детей, я видела как брат убивает брата, я видела как человек за один день может убить сто, двести, триста других человек!.. Я рыдала, смотря на это, я выла от непонимания, от невозможности происходящего, я кричала от ужаса...
Глаза Смерти заблестели.
- Я поменяла свое прекрасное платье на эти черные одежды, чтобы на нем не было видно крови людей, которых я провожала. Я надела капюшон, чтобы люди не видели моих слез. Я больше не дарю им цветы. Вы превратили меня в монстра. А потом обвинили меня во всех грехах. Конечно, это же так просто... - она уставилась на кузнеца немигающим взглядом, - я провожаю вас, я показываю дорогу, я не убиваю людей... Отдай мне мою косу, дурак!

Вырвав из рук кузнеца свое орудие, Смерть развернулась и направилась к выходу из мастерской.
- Можно один вопрос? - послышалось сзади.
- Ты хочешь спросить, зачем мне тогда нужна коса? - остановившись у открытой двери, но не оборачиваясь, спросила она.
- Да.
- Дорога в рай... Она уже давно заросла травой.

©ЧеширКо Дорога в рай

[Стас]

Диалог соседки с подругой.
- Пролили посередине зала кислоту, она прожгла в линолеуме солидную дыру. Естественно, надо менять весь линолеум в комнате. А муж деньги на гребанный лодочный мотор копил, тяжело копил и вместо замены всего покрытия предложил аккуратно обрезать и заменить только испорченный кусок, там где-то 30 на 40 сантиметров. 
Я удивилась, линолеум-то еще советский, такого давно не делают, а он уверил, что знает место где можно такой достать. И через пару дней, придя с работы, увидела вклеенную заплатку. Поразительно, но линолеум в ней оказался прямо один в один как наш.
- А потом-то ты узнала, где он его достал?
- Да, узнала.
- Он сам сказал?
- Нет. Генеральную уборку делала, диван отодвинула и нашла это место.

© Маратон Бугагашин 

[ivo]

Нелицеприятная тема, мат есть

Spoiler

Кабачковой икрой？
Я лежу голый на кровати, под одеялом. Дома у Леночки Макаровой, эдакой живой Барби из бухгалтерии. Она сидит передо мной в коротеньком шелковом халатике на голое тело. Иногда делает попытки лечь рядом, видно, что девочка хочет близости, да и просто уже устала. Но я не пускаю. "Давай выпьем, "Давай покурим", "Расскажи что нибудь", "Послушай одну историю" и т.д., и т.п. Такую оборону я держу уже 2 часа. Странно? Странно. Но выхода нет. Дело в том, что я... обосрался. Прямо сука на кровати. Ебанул жидким.
Я генеральный директор одного немаленького заведения. Мне почти 40. Развелся сто лет назад и серьезных отношений с тех пор не заводил. Все интрижки были, как правило, на работе, благо коллектив в основном женский и молодой, такая уж специфика заведения. Сопротивления особого никогда не получал. Жених то, как бы завидный, начальник тем более. Так что кто более-менее симпатичный, в конце концов, оказывался у меня в постели. Леночка у нас недавно, засматривался я на нее с первого дня, как она появилась, но руки до нее как-то не доходили, да поговаривали бабы, что жених у нее крутой , на Хамере подъезжает, забрать ее после работы, сам я правда не видел. А тут все так удачно сложилось, корпоративчик организовался как-то стихийно, за столом сидели рядом, хиханьки-хаханьки, слово за слово, жених говорит уехал и я понял, что сегодня все будет. Такого шанса я не упущу.
И вот все срослось. Все как по маслу. Проводил ее до дома. Попросился на чашечку кофе. Она согласна. Ну а какое на хуй кофе, когда у меня в руках два шампуня, коньяк, коробка конфет и фрукты, еле держу. Все ясно. В общем, держись Барби. Дома тоже все ништячок, быстро накрыла на стол, жалюзи опустила, свечи, ароматные палочки, знает девочка толк. Посидели, поговорили, выпили, пососались. Ну уже ясно что пора ложиться. Она села на кровать, откинула одеяло. Я говорю: "Я в душ". -"Ок. я за тобой". Чмокнул в щечку и пошел. Вернулся, смотрю постель новую постелила. Вот умничка, все как надо. Молодец. "Я скоро" - сказала она заговорщицки. Ну тут уж я по хозяйски, разделся и лег. Лежу, жду. Настроение прекрасное, чувствую себя отлично. Хуй даже уже стоит от одной мысли, что она сейчас придет. Вот только что то в животе урчит, наверное от шампанского. Надо пернуть, малек помочь кишечнику, чтоб никакого дискомфорта, чтоб на все сто, чтоб вдуть, так вдуть. Вода шумит, ароматные палочки дымят, попалиться шансов ноль. Ну поднатужился и бзднул. И пиздец. Перестарался. Серанул блядь. Каким- то светло желтым поносом. Я не ожидал такой хуйни. Последний раз я обсирался в детском саду, да и то не помню. Член упал как подстреленный. Я даже протрезвел. Сейчас придет Лена и ляжет. Куда на хуй ляжет, на гавно? Лихорадочно думаю что делать. Не нахожу никакого выхода. Паника. Уже и на Лену злюсь. Эта долбанная Барби обязательно на работе распиздит, что генеральный сука обосрался. Пришел блядь ебаться, а вместо этого обосрался прямо в постели. Это даже не позор, это позорище, это пиздец. Русские офицеры при таком конфузе, наверное стрелялись, если вообще у кого-нибудь была такая ситуация. Ну вот, пришла, улыбается. Хотела под одеяло сразу юркнуть. Э нет, шалишь, подожди, давай выпьем, попиздим. Растерялась немного, но ничего, чуть время выиграл. Что-то рассказываю на автомате, а мозг в это время ищет выход. Выхода нет. Выпили, покурили, опять выпили - покурили. Я присек еще несколько попыток лечь в понос. Тут она как-то так загадочно улыбается и что-то там про то, что все будет хорошо. Сука белая, наверное подумала что у меня хуй не стоит. Этож распиздит что я импотент, лучше чем обосрался, но тоже не тот пиар. Засунул руку под одеяло незаметно, надо поддрочить, чтобы встал. А хуй уже как черепаха, голову чуть ли не внутрь втянул. Лежу поддрачиваю, когда она явно не смотрит, и несу какую-то хуйню. Кое-как разбудил лысого, довел до кондиции. Взял ее руку, положил на хуй. На сучка, думаю, смотри, стоит как у молодого, а ты блядь улыбалась. Так, одну проблему решил, теперь бы с говном разобраться. А она подумала, что наконец то ебаться и спать будем, опять под одеяло лезет. "Лен, а у тебя ничего поесть нету, слона бы сожрал". "Сейчас гляну'. -Блядь, хоть на минуту ушла. Схватил свои трусы, вытер говно, трусы в три салфетки и в карман. Уффф, есть! Хотя желтое пятно никуда не делось. Но лягу на него и никакая камасутра меня не сдвинет. Тут голос с кухни: "Cыр есть, колбаса, икра кабачковая". Щелк в мозгу. Вот она эврика. Икра это спасение. "Все буду"! "Сейчас принесу, только в туалет схожу". Вскакиваю .бегу к холодильнику, вот она икра, банка открыта, есть на свете бог. Барби уже выходит из туалета. Хватаю банку, бегу в комнату и в прыжке переворачивая на лету банку, как в американском футболе, только в форме древнегреческого олимпийца заношу тачаун на желтую отметину. Есть! Чуть не слезы текут. Свободен. "Леен, я тут банку опрокинул, прямо на кровать". Мудак конечно. Урод косорукий. Но это ничто по сравнению с засранцем. Повздыхали, посмеялись, по новой постелили. Сказал что куплю новое белье. Вдул конечно. Ей уже было не особо до ебли, устала. Но я старался, как крылья выросли. В общем вроде довольна осталась. Все обошлось. С тех пор я себе позволяю пернуть только без трусов и над унитазом, даже дома.

[ivo]

Что бывает, когда обманывают работяг
 
Одна тетка имеет в администрации города маленькую должность, но это не мешает ей показывать окружающим свою "значительную" власть и нездоровые амбиции.
Мужа нет, дети взрослые. Всем говорит, что всего добилась сама, но при разговоре употребляет слово "ихнее". Определенный круг понимает, а узкий знает, что добилась она "всего" исключительно благодаря своим устам. Но об этом стараются не говорить, так как "обслуживает" она достаточно серьезных дядек.
Что собственно произошло?
Досталась ей пятикомнатная квартира. В местных СМИ говорили, что дом строят для переселенцев. И действительно, во многих квартирах живут переселенцы из ветхого жилья, а в немногих, люди приезжающие и уезжающие на дорогих внедорожниках. Чьи квартиры не понятно? Но ходят слухи, что первые и вторые этажи раздали работникам администрации.
Наша героиня находит бригаду таджиков для суперсовременного ремонта в ее квартире на первом этаже. Во время ремонта таджиков никто не трогал. Даже когда полиция одно время тормозила их около дома для проверки документов, то они просто говорили, что делают ремонт Такойто Такойтовне и их сразу отпускали. Жили они там же, в квартире. Денег она им платила только на покушать. А вот когда все почти было сделано в квартире их забрали как нелегалов. Просто приехал пазик, усадили всех и больше их никто не видел. По сути дама их просто кинула на зарплату и помогла ФМС выполнить план.
Через день жильцы видят как полиция поймала какого-то нерусского паренька, который хотел вытащить из квартиры электроинструменты. Сработала сигнализация на двери. В полиции парень сказал, что пришел за инструментами своих друзей. Ключ от квартиры у него был, так как он там жил пока шел ремонт. С документами у него все в порядке, в России находится законно. И полиция его отпустила, так как у него были ВСЕ документы и выцветшие чеки на инструмент. Не за что его привлекать - из квартиры он ничего чужого не вынес, да там ничего и не было кроме инструментов.
 
А теперь развязка.
Приезжает дама через два дня, открывает двери и ... навстречу ей льется поток фекалий смытых 12-ю этажами за двое суток.
Надо сказать, что окна не позволяли пройти запаху на улицу. Хорошие окна.
Дверь имела тройной контур уплотнения. Хорошая дверь. Торекс.
На полу был какой-то дорогой паркет из березы. Ему просто пиzдец по всей квартире. Не считая плинтусов из массива. По квартире плавало все -гавно, волосы, каша, капуста. Вонь неимоверная.
 
Что делать и кто виноват?
Эта дама сразу вызывает все конторы которые должны фиксировать аварию. Управляющий в аhуе подсчитывает на какую сумму попала его компания. Дама и ее юрист уже подсчитывают всякие ущербы, не скрывая улыбки.
Приехали сантехники, спустились в подвал и вытащили клубок памперсов перевязанный алюминиевой проволкой.
Управляющий выдохнул и похоже поверил в Бога.
 
Теперь дама пытается найти виноватого, который ей возместил бы ущерб.
Но все бестолку.
Жильцов верхних этажей привлекать бессмысленно.
Управляющая компания имеет неопровержимые улики в свою пользу.
Таджики бедные и еще надо доказать, что это их рук дело.
Судя по тому, что дама пересела с новенького Жука на потрепанный Витц, дела у не ахти.
По версии жильцов ремонт делался на взятый кредит.
Прошло уже больше года. Паркет давно снят. Запах до сих пор стоит. Никто не живет.
 
Все открыто ей говорят, кто это сделал и почему, но привлечь к ответственности нет возможности, да и смысла нет.

http://pikabu.ru/sto...abotyag_4610006

[Стас]

У бабы есть две коробки. В них хранятся чудеса.
В них лежит "в это я влезу весной", "это надо отдать, но может еще по ношу",
"а вот в этом я всю ночь шла с танцев, и даже ноги не устали", и достаёт баба сапог...

Ну....как, сапог... Спецовка падшей женщины из "Города грехов". А баба в конце 90х на работу в них ходила. Стальной гвоздь на 150, тонкая лаково - хромовая кожа дикого дивана, мммм, сплошное очумение и сексуальность.

Все бабы желали бабе сломать ноги, расцарапать этими гвоздями лицо. Потому что баба и так огонь, а тут еще и ноги...на 15 см длиннее чем были.

Бабу еще с того времени мужики недолюбливают, потому что 195 см в сапогах - признание их коротышности и не мачести.

Баба села на пол, надела сапог, запыхалась. Сняла махровый халат. Боже... Зеркало сегодня показывает по всем каналам бегемотов в лифчике с ногами газели. Дроздов бы оценил.

Баба, рискуя жизнью, встает с пола. Становится в выгодную позицию. Хорошо, что дома одна. Баба в белье и сапогах прекрасна. Эх, а ведь бегала в них... Танцевала, приседала в танце, как Дженифер Лопез. Баба была ого го!

Щас бы бабе шест. Для безопасности, лучше, цельнометаллический. Надо попросить отца закопать в саду толстостенную трубу. Метра на 3 штоб в землю. Баба будет выходить ночами с зеркалом, и поднимать самооценку.

Эхх, хороша. Вот жаль мужики не видят. В люди в них не выйдешь, даже из подъезда не выйдешь. Не сможешь... Какой тут бегать... А мужик сам в дом не придет... Так шта, не судьба...
- мааам, ты где?
И баба бежит в комнату как тогда.... В конце 90х. Вот он, опыт....

[Стас]

Акулы из стали. Дерзкий.

 

Spoiler

Да. Пожалуй это и есть то самое слово, которое каждый моряк с готовностью приложит к своей характеристике и будет гордо носить, показывая всем подряд по поводу и без. Не стоит, однако, путать его с так похожим, но отличным в нюансах словом «наглый», которое скорее может быть применено к бойцам сухопутных направлений типа пехоты, танкистов и прочих лётчиков – нюансы здесь и есть то самое за что и почему.

Я думаю, что если бы морякам дали право называть свои корабли так, как они хотят, то «Дерзких» было бы больше всего на флотах – процентов 80, не меньше.

- Вызывали, товарищ Верховный Главнокомандующий?
- Да! Заходите, товарищ Главком ВМФ! Вот, смотрите, построили вам новый корабль! Он более лучший, чем старые корабли, в нём нанотехнологии, не дымит солярка и маленький заводик по производству нательных крестиков, чтоб даже пленным врагам хватало! Рояль в кают-компанию из Уссурийска привезли на поезде. Вот картинки: смотрите красивый какой! Ну? Красивый же?

Красивый? Как думаете назвать?
- Ну…раз такой красивый, то думаю назвать его «Дерзкий»!
- Дерзкий? Позвольте, Вениамин Аристархович, но у вас на каждом флоту уже есть «Дерзкий»! Может какое-то другое название?
- Можно и другое, отчего же обязательно это. «Очень», например!
- Что очень?
- Очень дерзкий!
- Два таких: вот на ТОФе, смотрите и на ЧФ!
- Тогда «Крайне дерзкий»!
-Три таких.
- Чрезвычайно дерзкий?
- Восемь.
- Нуууу, я не знаю, такие задачи Вы ставите, право слово, я и не готовился. Вообще дерзкий?
-…..
- А можно чаю у вас тут заказать? Я, понимаете, волнуюсь прямо! Это же корабль, а не ребёнок – его как попало не назовёшь! Тут думать надо!


Пьёт чай, раздувая щёки, смотрит на башни Кремля и шевелит губами, просит разрешения позвонить: звонит и орёт на кого-то шёпотом, склонившись под стол, в итоге, надевает фуражку, оправляет тужурку, густо звякая орденами, и, прокашлявшись, докладывает:
- Невыносимо дерзкий! Вот, товарищ Верховный, самое подходящее название для этого чуда инженерной мысли отлитой в металле и сплавах!

Верховный барабанит ногтями по лакированному столу из византийского тика

- Послушайте, ну право слово, ну столько вот названий красивых: «Князь Владимир», «Владимир Красно Солнышко», «Владимир Мономах», «Святой Владимир» в конце – концов, я не знаю, «Владимирский централ», а нет, простите, это ко мне министр культуры заходил сейчас. «Иван Грозный» какой-нибудь, ну что Вы всё вот с этими названиями…расстраиваете меня прямо!
- Ну понимаете, нам же плавать на этом потом… не хочется, нам же ходить положено, выполнять, так сказать, задачи в бассейнах и всё вот это вот. Как там у классика, помните : «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт»!
- Конечно помню, изучал классиков, да.
- Ну вот. А кроме того у нас же договор – вы строите, а мы называем и нагибаем, так что вот. «Невыносимо Дерзкий». Так и запишите.

Нет, ну были бы и другие названия в оставшихся двадцати процентах: «Смелый», «Отважный», «Забияка» и «Баловень Судьбы», а ещё, непременно, бороздил бы просторы крейсер «Пиздецъ» (с «ять» на конце потому, что без этой буквы он был бы не полным), как минимум один, если бы морякам дали право называть корабли так, как они сами этого пожелают. Но, так как права такого морякам никто не даёт, видимо несколько опасаясь за лицо государства в разрезе международной политики, то что им, бедным, остаётся делать с этим своим любимым словом?

В Северодвинске ранняя осень и красота от этого факта невыносимая, ноздри сами собой сосут воздух из жёлтых листьев и посылают в мозг разрозненные сигналы к немедленному бегству на свободу из железной бочки, пришвартованной у плавкрана. Но – нельзя. Категорически запрещён сход на берег с борта подводной лодки – завтра прямо по утреннему холодку выход, а командир знает всех, как облупленных и, при всей степени доверия, тем не менее, ну нас всех в жопу – потерпим, не такая уж и необходимость для военного организма эта самая свобода.

Ну да, так и есть, жаль только первые десять минут, а потом суета и повседневная круговерть всё равно затягивают с головой, но не всех, не всех.

- Степан Алексеевич? – командир изумлённо обращается к заму.

А зам так неуместен в центральном в наглаженной форме, белой рубашке и при галстуке среди чертей в РБ и ватниках, что вот прямо притягивает к себе любопытные взгляды.

- Александр Сергеевич!
- Что «Александр Сергеевич»?
- А что «Степан Алексеевич»? Я думал Вы так поздоровались со мной, тащ командир!
- Да здоровались уж сегодня. Что за торжественный вид, смею ли спросить? Никак партсобрание сейчас объявлять будете?
- Никак нет, тащ командир, я же с фуражкой, а кто же на партсобрания с фуражкой ходит? На берег пойду, надо зайти тут к знакомым ребятам поклоны от коллег передать и по делу.
- По делу? Проверять прямоту линии партии будете, никак, по спецзаданию Центра?
- И выпрямлять в случае необходимости!
- Степан Алексеевич. Только из уважения к Вашим личным заслугам, готов сделать такое исключения в своём распоряжении о запрете покидать корабль! Но попрошу запомнить – завтра утром выход и, простите за банальность, но вынужден попросить не опаздывать.
- Ну о чём Вы, Александр Сергеевич! Я и опаздывать – это разные стороны объективной реальности!
- Я с самого ранья! Как штык! – это уже зам кричит с перископной площадки, - не сомневайтесь даже!
- Да пофиг, – бормочет командир, - уж без этого-то штыка я в бою точно обойдусь.

- О, - с мостика, потирая руки спускается Антоныч, - дробь на сход отменили?
- С чего бы это? И кто это? И почему я не в курсе? – так и сыплет вопросами командир.
- Ну зам вон ускакал в кровавый закат, да так торопился, что фуражку два раза уронил!
- А, не. Он по заданию партии. Выпрямлять пошёл.
- Кого выпрямлять?
- Курс.
- Чей?
- Партии, чей же ещё.
- А он тут…того…искривился?
- Ну есть такие подозрения, вот партия и послала боевого красного комиссара.
-Всё ясно. Ну ладно, зато кто-то сегодня две котлеты за ужином съест! Голова повязана, кровь на руууковееее….
И вахта потекла дальше, привычно поглотив заунывную песню Антоныча, котлеты, Северодвинск и линию партии – монотонность и не то ещё способна поглотить.
Безусловно, матёрый читатель к этому моменту уже раскусил основную интригу произведения – зам на корабль опоздал, а, иначе, о чём бы был этот рассказ? То ли линия партии была искривлена сильнее, чем предполагалась, то ли ещё какие неотложные дела материализовались из непростой общественно-политической обстановки в городе Северодвинске, но – опоздал.

Получив утром добро от дежурного по базе на выход, командир сыграл тревогу для приготовления к бою и походу, потом «По местам стоять со швартовых сниматься» и начал проведение необходимых мероприятий, среди которых, в обязательном порядке и подсчёт личного состава на борту.

Подсчёт личного состава на борту производиться на подводных лодках следующим образом:
- старшины команд считают количество людей в командах, докладывают командиру группы;
- командир группы суммирует число людей в командах прибавляет инженеров групп, себя и докладывает командиру дивизиона;
- командир дивизиона суммирует группы, прибавляет себя и докладывает командиру боевой части;
- командир боевой части суммирует дивизионы, прибавляет к ним прикомандированных из числа гражданских, себя (и «младшего» замполита, если он командир БЧ-5 на 941 проекте) и докладывает старшему помощнику;
- старший помощник суммирует все доклады и сверяет показания командиров боевых частей со штатно-численным списком вышедших в море. Если совпадает – докладывает командиру, что все на борту, если нет – даёт команду пересчитывать заново и так до тех пор, пока численность не сойдётся или не выяснят кто отсутствует и по какой причине.
Успели уже задремать? А я вот не зря так подробно описал эту процедуру, а для понимания вами, что потеряться на подводной лодке довольно сложно – такой подсчёт производится как при отходе от пирса, так и при каждом погружении ПЛ в море. Но это если вы не замполит.
Про замполита на корабле никто не заботится – он, как Орфей у подножия горы Олимп, сам по себе поёт свои песни и путается у всех под ногами – выполняет свои служебные обязанности, как он сам вам об этом скажет. В его обязанности по приготовлению корабля к бою и походу входит принести в центральный пост магнитофон (у нас был красный двухкассетник интернешенал - уловили метафору, да?), включить на нём запись, произнести торжественным голосом:
«Товарищи, попрошу меньше материться – я записываю!» и никому не мешать. Ну можно, конечно, постоять на мостике, покурить и потравить анекдоты командиру, чтоб он крепко не засыпал там, но это уже не обязательно.


И так как у нас зам этот был хорош, вообще без всяких нюансов – хорош со всех сторон, то все и привыкли, что он где-то здесь крутится, ну просто вот настолько молодец, что даже и не мешает никому, понимаете?

Ну и вот стоят все, кому положено, на мостике, щурятся от дыма дизелей, делают вид, что смеются над анекдотами, которые травит командир дивизии и уже в предвкушении: буксиры у борта, швартовые отдаются, винты крутятся, - эх, кааак стартанём сейчас в морской простор!

- Ну что, командир, давай по местам стоять, к проходу узкости и поплыли! – радуется командир дивизии.

По проходу узкости у зама вообще обязанностей никаких нет, в отличие от комсомольца – тот выполняет чрезвычайно важную функцию и следит за бурунами от винтов и системы активного управления, сидя в специальном лючке («Голубятня» её называют в народе) не скажу для чего в кормовой оконечности рубки: рубка у Акулы длинная и широкая и командир, стоя не мостике, не может визуально контролировать работу винтов, а должен, - вот, через комсомольские глаза он это и делает.

- А ты чего тут? Дорогу на боевой пост забыл? – удивился командир когда увидел эти самые глаза, внизу. Глаза моргали в его сторону и явно хотели, но не решались что-то сказать.

- Тащ командир, Степана Алексеевича ещё нет на борту!
- Как нет?
- Кого нет? – встрепенулся комдив, - зама? Да и хуй с ним! Поплыли уже, поплыли! Я весь горю в жажде подвигов!
- Тащ командир, - продолжал тянуть преданный старшему товарищу комсомолец, - давайте подождём, он вот-вот же уже должен быть!
- Что сделаем? Подождём? Я даже не знаю, как оценить степень безумия человека, которые предлагает тяжёлому атомному подводному крейсеру стратегического назначения подождать! Ты представляешь, вообще, как у нас тут всё организовано? Оперативный дежурный дал нам добро на выход, указал точное время отхода от пирса, на маяках и командных постах связи сидят десятки людей в готовности обеспечивать нашу проводку, два буксира жгут соляру по тонне в минуту, рыбаки и прочие гражданские шаланды разогнаны из узкости и матерят нас за задержку в плавании, а я такой, по-твоему, сейчас должен что делать? Связаться с дежурным и попросить отложить выход минут на семь-восемь, а лучше пятнадцать?
- Нуууу… я не знаю….
- А я – знаю! Центральный – мостику! По местам стоять! К проходу узкости!
И отвернулся от комсомольца в даль. Подчёркнуто демонстративно.

Печально вздохнув, комсомолец побрёл в свою голубятню потому, как команды на корабле касаются всех, включая представителей партии.
И пока маленькие (на фоне) буксирчики, сопя изо всех сил, разворачивали дремотного Левиафана, задиристо пихая его покатые черные бока, на голове этого самого Левиафана сидел человек - комсомолец и страдал. С одной стороны, понимаете, ответственность какая - подменить падшего ( это не ошибка, ну все же понимали куда бегал зам) старшего товарища, а с другой- просто головокружительная возможность ускорения карьеры! Это же можно себя проявить! Показать, так сказать, что тоже способен, не смотря на! Но как себя проявить, служа замполитом на подводной лодке? Ну вот как, а? Но, с другой стороны, и ответственность не такая уж и ответственная, так что выходит, как не верти это обстоятельство, то всё равно не пан. Хотя и не пропадешь тоже. И кто придумал, что в жизни всё должно быть так неоднозначно? И, главное, зачем?

Степан Алексеевич поначалу шёл на родной пароход неспеша, соблюдая необходимую степень солидности, расшаркиваясь с работниками и особенно с работницами завода: по его собственным, невесть как выведенным, расчетам, успевал он легко и, мало того, с запасом в минут тридцать. Как же он удивился, увидев тающий в дымке хвост корабля! И куда только делась давишняя неспешность?
Здесь, для понимания дальнейших мотивов, следует сделать небольшое отступление. Зам был опытным бойцом, знал, что в экипаже его уважают и отставание это от корабля не грозило бы ему ничем, кроме, разве что, тонны- другой насмешек и подколок. Но. Понятие офицерской чести (прикладной её составляющей) не допускало двоякого толкования данной ситуации и путей выхода из неё. Это был косяк, а вернее, даже залет и исправить офицер его должен был своими силами.

Перемахнув через забор, чтоб не бежать до проходной, зам выскочил прямо на гражданскую дорогу и бросился под колёса первого попавшегося автомобиля.
- Шеф! На косу! Два счётчика!
- Да нет у меня счётчика, я вообще не таксист.
- Брат, выручай, от корабля отстал!
Универсальное заклинание плюс тревога в голосе и мольба в глазах подействовали. Ну и белая рубашка с погонами капитана второго ранга тоже, наверняка.
Но вообще говоря решающую роль в следующих событиях и благополучном их разрешении сыграло то, что зам наш был не из племенных сортов замполитов, которых ковали в те времена в училище балалаичников города Киева, а из выращенных прямо на железе, а конкретнее - в боевой части семь из командиров которой и стал замом Степан Алексеевич, моментально удвоив этим решением свой оклад и переведя свои обязанности из осязаемого реального мира в метафизический мир душ строителей коммунизма.

Прибежав на край косы, зам начал с того, чему его учили в его нормальном военно-морского морском училище: взял пеленг на крейсер, вычислил его курс и прикинул скорость, потом на песке пальцем начертив схему, вычислил собственный курс, чтоб столкнуться с кораблем в расчетной точке, двигаясь с определённой скоростью. Раздевшись до трусов, он аккуратным узлом упаковал форму и, подняв её над головой, поплыл расчетным курсом, отчаянно молотя по Белому морю оставшимися свободными конечностями.
Была ли холодной вода? Да уж и не сомневайтесь даже.
- А вода холодная сейчас, Саша? - спросил комдив, буравя биноклем береговой рельф.
- Ну смотря для чего. Градусов пятнадцать. А что?
- А плывет к нам кто- то по морю. И в руке что-то держит.
- А это зам мой плывет, как пить дать.
- Отсюда не видно, с чего ты так уверен?
- А я бы поплыл, если бы отстал, значит и он поплывет. Можем поспорить, если желаете.
- На коньяк опять?
- Не, коньяк Вы мне прошлый ещё не отдали, давайте на что другое, а то совсем в долгах запутаетесь.
- Как это не отдал? А вчера?
- А на стол поставить и отдать это две большие разницы, знаете ли. Ну так как, спорим, что это зам мой плывет?
- Да ну тебя, вдруг вы с ним заранее сговорились?
- Сговорились, чтоб он проплыл два километра в холодной воде за бутылку коньяка? Можно подумать, тащ контр адмирал, что коньяк у Вас лично Наполеон Бонопарт в бутылки разливал. Трехлитровые. Золотые. И то я не поплыл бы.
- Слушай, а правда он ведь! Точно он! Как думаешь догонит?
- Тащ, может я сейчас перепутаю во первых и во вторых, но вы уж сами там расставьте в желаемом порядке. Во первых, что значит догонит, если он наперерез идёт, видно же, что курс рассчитал и, во вторых, если мы его видим, то, блядь, откуда этот вопрос у Вас вообще в голове взялся?
- Да сам не знаю. Узкость же, останавливаться тебе нельзя, курс менять нельзя, вот мне и интересно как ты выкручиваться будешь.
- Выкручиваются девки у фокусников в ящиках, а я сейчас мало того, что зама подберу, так ещё и два учения на зачёт проведу!
И провёл, а как вы себе думали: сначала задорное и искрометное "Отражение нападения ПДСС" с условной стрельбой по заму из всех видов стрелкового оружия, метанием гранат и засасыванием его винтами, а потом уже не такое разухабистое "Человек за бортом". Причём, что самое удивительное, оба с оценкой хорошо, что, конечно, классический парадокс.
Как ни старался зам, а одежду он всё равно намочил: плыл долго, да и гранаты со спасательными кругами потом порядочные брызги образовывали. Но это ничего – опытные командиры швартовых команд вышли спасать страдальца с запасными кальсонами, валенками и овчинным полушубком с белой звездой на спине. В таком виде (ещё и с сигаретой в зубах) он и пробрался на мостик.

- Товарищ командир! Прошу разрешения подняться на борт!
-Фу, сколько пафоса, - аж передёрнулся комдив, - я вниз пошёл, разбирайтесь тут…сами.
- Хоть коньяка-то бутылку выиграли у него? – простучал зубами зам.
- Да с него и выиграешь, так хрен получишь. Тот ещё. Ты чего опоздал-то? Сильно кривая оказалась?
- Да неее, вообще не кривая. Ой, а Вы про что?
- Про линию партии, про что же ещё. Ты же её выпрямлять ходил?
-А. Ну да. Само -собой. Ну так я пойду, оденусь хоть прилично, да чаю попью.
- Иди – иди. У всех своя личная жизнь на корабле: чай пьют, костюмы переодевают, один я, как дуб учёный живу на мостике этом, корни уже пустил.
-Да я сейчас вернусь, тащ командир, чаю даже Вам принесу. С баранками.
- С маком хоть?
- И зефир.
-Ну ладно. Прощён, считай.

А Северодвинск уже растаял в мареве и буксиры, бибикнув на прощание, развернулись и махая промазученными флагами торопились назад: может у них там дела или просто на рыбалку, нам этого уже точно не узнать.

Кто в этой истории дерзкий, возможно спросите вы и в чём это более всего проявляется? А все – ну я же именно для этого так подробно всё и расписывал. Особенно буксиры.


© i_legal_alien

 

 

Изменено: Стас, 14.11.2016 - 10:23