продолжая литературную тему, антология срача на АФ:
Они сидели терпеливо, благонравно и задумчиво. Мир и
благопристойность царили в вестибюле, создавая атмосферу
удивительного покоя, покорности и тихой грусти.
Но вот вошла прелестная молодая леди, ведя на цепочке
кроткого с виду фокстерьерчика; она оставила его между
бульдогом и пуделем. Песик уселся и с минуту осматривался.
Затем он уставился в потолок и задумался,-- судя по его глазам,
о своей мамаше. Затем он зевнул. Затем он оглядел других собак,
молчаливых, важных и полных достоинства.
Он посмотрел на бульдога, безмятежно спавшего справа. Он
посмотрел на пуделя, чинно и надменно сидевшего слева. Затем,
без всяких прелиминариев, без намека на какой-нибудь повод, он
цапнул пуделя за ближайшую переднюю ногу, и отчаянный визг
огласил спокойно дремавший вестибюль.
Найдя результат первого эксперимента вполне
удовлетворительным, фоксик решил пойти еще дальше и задать жару
остальным. Он перескочил через пуделя и бешено атаковал колли,
который проснулся, разозлился и немедленно вступил в шумную
перебранку с пуделем. Тогда фохсик вернулся на свое место,
схватил бульдога за ухо и попытался начисто оторвать его, а
бульдог, животное на редкость беспристрастное, обрушился на
всех, до кого только мог добраться,-- он не пощадил и швейцара,
предоставив тем самым симпатичному фокстерьерчику полную
возможность беспрепятственно насладиться поединком со столь же
воинственно настроенной дворняжкой.
Людям, которые хоть сколько-нибудь разбираются в собачьем
характере, нет нужды объяснять, что к этому времени все
остальные собаки открыли военные действия с таким жаром, будто
их жизни и домашним очагам грозила смертельная опасность.
Большие собаки дрались между собой; маленькие собачки тоже
дрались друг с другом, а в свободные минуты кусали больших
собак за ноги.
Шум стоял ужасный, и вестибюль превратился в кромешный ад.(джером к. джером)
